Архивы категории: Проект Зона неотчуждения

ЕСПЧ в приоритетном порядке рассмотрит жалобу женщины-заключенной на дискриминацию

SRJI, 26 Февраля 2018

Марину С. (имя изменено) направили для отбывания наказания  в колонию-поселение Красноярского края в 4000 километров от семьи. Дома у нее остался маленький ребенок. Муж заключенной просил ФСИН перевести жену в колонию, расположенную в 860 километрах от дома, чтобы чаще посещать ее и привозить на свидания  ребенка. ФСИН указал, что отдаленное место жительство семьи и тяжелое материальное положение – не повод для перевода заключенной.

Марина забеременела вторым ребенком в колонии, и ей вновь отказали в переводе ближе к дому. Вместо этого перевели в КП-48 Красноярского края. И после родов ходатайство о переводе осталось без удовлетворения.

«Условия в КП-48 были ужасными, — вспоминает Марина. — Туалеты  для женщин на поздних сроках беременности находились на улице – деревянный домик с дыркой в полу. После появления на свет ребенка начались перебои с продуктами для новорождённых».

В феврале 2017 года после жалоб  женщин-осужденных прокуратура Красноярского края провела проверку, установила факт нарушений в колонии и обязала администрацию устранить нарушения в месячный срок. Вместо улучшения администрация расформировала участок для осужденных с детьми, а женщин поставили перед выбором: или раздать грудных детей родственникам, или они будут переданы в детские дома.

Затем женщин с младенцами перевели в другой отряд, где условия были еще хуже.  «Вода из крана течет маленькой струйкой, и купать ребенка невозможно, мы носим воду ведрами из других корпусов, однако некуда ставить ванночки для купания, плохо работают плитки и вода долго греется», – рассказала Марина. Заявительница и ее супруг считают, что администрация преднамеренно сделала условия невыносимыми.

После снова начались угрозы и требования раздать младенцев в детские дома. «Мою супругу вынудили расстаться с ребенком, сначала запугивали, а когда на ситуацию обратили внимание СМИ, ей вменили «нарушение режима». Из-за этого она сейчас не может подать на УДО. Ей дали понять: если не отдашь ребенка, переведут в колонию с невыносимыми условиями. Мне пришлось забирать семимесячного младенца. После этого жену перевели в КП-39 Красноярского края. Разумеется, с этих пор я не мог привозить на свидания детей, потому что колония находится слишком далеко”, — рассказывает муж Марины.

1 сентября 2017 адвокаты Проекта “Правовая инициатива”  направили в ЕСПЧ жалобу от имени заявителей.

Адвокат Проекта «Правовая инициатива» Ольга Гнездилова заявила: «Кроме нарушения права на семью и жестокое обращение с ребенком, мы пожаловались на дискриминацию женщин. Уголовно-исполнительный кодекс России предписывает отправлять осужденных для отбывания наказания в регион их проживания. Но из этого правила есть исключения – осужденные по террористическим статьям и, как ни странно, женщины и несовершеннолетние. Власти объясняют это недостаточным количеством учреждений для женщин. В своем недавнем докладе Amnesty International указала, что эта проблема может быть решена открытием соответствующих женских участков при уже существующих колониях».

По словам мужа Марины С., сейчас ее вновь переводят из колонии в колонию: «На сегодняшний день она находится в СИЗО-3 Иркутской области транзитом. Потом ее этапируют в СИЗО-1 г. Красноярска, после чего ее распределят в колонию, которая нам не известна. Все это очень мешает ее посещению. В СИЗО-3 не ходит общественный транспорт. Мы с детьми не сможем ее посещать: необходимо делать пересадку на вокзале и ждать поезд в течение 14 часов. Однако по Красноярскому краю ее возить стали часто. Из КП-39 ее увезли, якобы по соображениям безопасности. А в КП-29 ее попросили написать, что она сама требует этой безопасности. У меня сложилось впечатление, что это делается специально, так как при рассмотрении вопроса об УДО суд скажет: «А что это вас так часто в связи с безопасностью переводили? Да еще и по конфликтным ситуациям». И все, будет сидеть до конца. Только из-за того, что не хотела отдавать ребенка. Этого я опасаюсь».

Известно, что в октябре 2017 года на заседании совета по вопросам попечительства в социальной сфере при правительстве России рассматривался проект закона, который позволит создавать дома ребенка при всех видах учреждений уголовно-исполнительной системы (УИС), а не только при исправительных колониях. Одним из толчков стал как раз Красноярский случай. Только ребенок Марины уже год растет без матери.

Садитесь ближе. Тюремное ведомство закрывает дальние колонии

Российская газета — Федеральный выпуск №7416 (250), 03.11.2017

Заместитель директора Федеральной службы исполнения наказаний Валерий Бояринев заявил, что тюремное ведомство ломает старые традиции, когда заключенных отправляли в дальние лесные лагеря чуть ли не на краю света.

Сегодня Федеральная служба исполнения наказаний внедряет иные принципы: колонии должны быть в доступных для родственников осужденных местах. Чтобы у сидельцев не рвались связи с семьями. А сами осужденные по возможности должны сидеть ближе к дому.

Как сообщил Валерий Бояринев, за шесть лет служба закрыла более 85 труднодоступных лесных колоний. Это заявление прозвучало на «круглом столе» по вопросам исправления осужденных. По словам заместителя директора ФСИН, раньше 50 процентов колоний находилось в труднодоступных местах, в лесах. Бараки деревянные. Нормальной канализации подчас не было. Но вряд ли эта информация кого-то удивит, мы и раньше об этом знали. Новость в том, что служба исполнения наказаний от такой практики уходит.

«Численность заключенных падает, и мы имеем возможность решать эти вопросы, — рассказал Валерий Бояринев. — На сегодняшний день уже закрыли более 85 лесных подразделений, которые были труднодоступные, в них отсутствовали элементарные бытовые условия — вода, канализация и так далее».

Эта работа ведется в рамках программы оптимизации тюремной системы. Более 80 процентов осужденных в России теперь отбывают наказание в своих регионах. Лишь отдельные категории заключенных в обязательном порядке отправляются в дальние края, в основном это террористы и экстремисты, их действительно лучше отделить от привычной среды. В остальных случаях дальний переезд возможен, если в регионе нет колоний нужного режима. Или колонии переполнены. Например, женские колонии есть не во всех регионах.

Из Москвы перестали отправлять осужденных в сибирские колонии, закрыто 85 дальних лагерей

Проблемы также возникают с теми, кто осужден в Москве или Московской области. Раньше их могли отправить на другой конец страны. Теперь осужденных из столичного региона распределяют в основном по колониям Центрального федерального округа. Реформирование системы колоний удалось провести благодаря общему снижению численности заключенных. Также в ведомстве сейчас начали эксперимент в колониях четырех регионов: в казенных домах отделяют отъявленных уголовников от тех, кто ведет себя дисциплинированно.

 

Малыш и воля. Заключенных мам не будут разлучать с ребенком

Российская газета — Федеральный выпуск №7406 (240), 23.10.2017

Сейчас документ проходит согласование с министерствами. Он предполагает несколько позитивных изменений для матерей, взятых под стражу. В частности, позволит создавать дома ребенка при всех видах учреждений уголовно-исполнительной системы (УИС), а не только при исправительных колониях, как сейчас. Напомним, некоторое время назад был случай в Красноярском крае, когда, несмотря на то что руководство колонии-поселения создало возможность совместного пребывания в ней матери и ребенка, прокуратура, ссылаясь на действующее законодательство, не нашла для этого правовых оснований.

Также в проекте документа закреплена функция взаимного информирования медицинских организаций УИС и гражданского здравоохранения. Это значит, что если, скажем, новорожденный остался в роддоме или больнице, а его мать вернулась под стражу, ее должны будут информировать о здоровье малыша. «До недавнего времени это было проблемой. Сейчас речь идет о том, чтобы взаимное информирование о состоянии пациента между медорганизациями ФСИН и гражданского здравоохранения было закреплено приказом», — пояснила «РГ» член попечительского совета Екатерина Чистякова.

Специалисты считают, что в документе должно появиться еще несколько важных пунктов. Например, запрет на роды в наручниках. «Роды в наручниках происходят не всегда, но в ряде случаев удерживающие устройства используются. В последний раз об этом сообщила женщина, которая родила, будучи заключенной под стражу в следственном изоляторе в Тульской области», — рассказывает Чистякова. Единых правил об использовании удерживающих устройств при родах нет, но лучшим выходом были бы специально оборудованные родовые палаты с видеонаблюдением.

 

Прощание с тюрьмой. Как мы оказались правы насчет ФСИН

Новая газета№ 109 от 2 октября 2017

Ольга Киюцина, руководитель Института проблем современного общества

В конце прошлого года я побывала на пресс-конференции президента России. Я сделала все, чтобы задать вопрос, который меня очень волновал: про экономику тюремного ведомства.

На разработку этой темы ушло три года работы. Подготовлены более двух десятков докладов. Про неэффективность тюремного ведомства. Про шестое место ФСИН в бюджете страны. Про огромное количество «лишних» заключенных. Про их рабский труд. Про коррупционные схемы.

Доклады отправлялись Уполномоченному по правам человека, в Счетную палату, в Генпрокуратуру, в другие ведомства. На эти доклады приходили отписки. Иногда были даже слова благодарности. Но чаще всего фигурировала формулировка «ваше отправление не содержит сути предложения, заявления и жалобы». Сразу же после пресс-конференции был отправлен сводный доклад в администрацию президента. Отписка пришла через три дня. Три года общественной работы, сжатой в 30 листов текста, таблиц, диаграмм и ссылок, успели «изучить» за каких-то три дня.

Тогда у меня опустились руки. Вся работа велась мной за свой счет. Три года работы на одной жажде справедливости. Мой муж попал под жернова системы, 8,5 года в режиме ожидания — ​это уже тяжело. Но, как оказалось, муж в тюрьме — ​это еще и очень дорогое удовольствие. Перелеты на свидания, передачи, посылки, невероятно дорогие телефонные переговоры по официальным каналам связи, отправка лекарств, отправка денег разного рода вымогателям — ​от завхозов за перевод на облегченные условия до адвокатов за «гарантированное УДО». К тому же вымогателей бессовестных, не держащих своих обещаний: вместо облегченных условий мужа «закатали» на строгий режим. Вместо УДО — ​дали два года надзора.

Но самой бессовестной оказалась ФСИН, которая брала у государства огромные деньги на содержание моего мужа. Одновременно заставляя работать его практически бесплатно. И обеспечивая за мой счет его питание, лечение и содержание. К тому же раз за разом отбирая у него возможность условно-досрочного освобождения.

После того как муж вернулся домой, мы полгода искали финансирование для продолжения работы. Искали у государства. Искали у «либералов». Искали в научном сообществе. Понимали, что зарубежные гранты нам дадут без проблем, но не просили их принципиально. Ждали, когда дозреют отечественные институты. Не дозрели.

И тут как гром среди ясного неба. Сначала доклад Счетной палаты, которая выявила, что ФСИН России неэффективно использовала 15 млрд рублей и сорвала сроки строительства на общую сумму 30,8 млрд руб. А ведь нами был подготовлен доклад, где говорилось ровно об этом. Когда вышел отчет Счетной палаты, я все еще думала, что это совпадение. Но потом арестовали заместителя директора ФСИН Олега Коршунова, курирующего финансово-хозяйственную деятельность тюремного ведомства. А еще через неделю Генеральная прокуратура обнаружила бесплатный труд заключенных в 36 регионах РФ. При том что ранее мы выпустили доклад «Рабское положение заключенных в России».

Ситуация с УДО тоже сдвинулась с мертвой точки. В прошлом году число отпущенных условно-досрочно выросло впервые с 2010 года. Хотя еще три года назад я говорила руководству ФСИН о том, что существует прямая корреляция между количеством освобожденных досрочно и уровнем рецидива: чем меньше заключенных имеют возможность досрочного освобождения, тем быстрее увеличивается доля рецидивистов, и наоборот. И это не просто умозаключения, а статистика и математика. Мы талдычили об этом три года, год назад я написала об этом в «Новой». И вот наконец-то результат.

Теперь можно ждать амнистии. Ведь один из докладов был посвящен огромному количеству заключенных в России — ​в расчете на 100 тысяч человек населения оно втрое выше среднемировых значений. И почему-то нам кажется, что ее объявят еще до выборов президента, к 100-летию Октябрьской революции.

И это только видимая часть айсберга, многие вещи делаются без уведомления СМИ и общественности. За три года мы смогли достичь большого результата. Теперь для меня настало время заняться собственным домом.

Товары из тюрем станут брендовыми

В каждом третьем регионе зэков заставляют работать бесплатно

Екатерина Трифонова, «Независимая газета», 26.09.2017

В России планируют маркировать продукцию, произведенную руками заключенных. Правозащитники оценили инициативу неоднозначно: с одной стороны, это может придать популярности такого рода товарам, а с другой – есть опасения, что это усилит эксплуатацию заключенных. Кстати, Генеральная прокуратура выявила, что в 36 регионах страны зэки работают без соблюдения норм законов, а главное – бесплатно.

Продукция из мест заключения будет сопровождаться знаком «Сделано в тюрьме». Патент на нее подала ФГУП «Калужское». По словам чиновников, надпись «обычными черными печатными буквами» будет «проста и выразительна», а значит, станет хорошо запоминаться. В Московской Хельсинкской группе (МХГ) «НГ» подтвердили перспективную популярность таких товаров из-за особого интереса общества к тюремной среде.

По словам председателя МХГ, члена президентского Совета по правам человека (СПЧ) Людмилы Алексеевой, люди могут покупать тюремный товар в том числе и из жалости. При этом она напомнила, что правозащитники уже неоднократно заявляли о нарушениях прав заключенных в колониях при их привлечении к работе. По словам правозащитника Валерия Борщева, деньги, которые получают сидельцы, сложно назвать заработком – ежемесячная зарплата с учетом удержаний составляет около 1 тыс. руб.

Например, после своего освобождения лидер «Левого фронта» Сергей Удальцов рассказал, что получал на зоне «по 600–700 руб. в месяц, работая на швейном производстве». Минюст, правда, приводит иные цифры – 6,5 тыс. руб. ежемесячно.

Сейчас на производстве в тюрьмах задействовано около 200 тыс. человек. Заключенные заняты в легкой промышленности и литейном производстве. А Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН) входит в число ведущих отечественных товаропроизводителей: ежегодно в ее учреждениях выпускается свыше 100 тыс. наименований товаров на сумму примерно в 50 млрд руб.

При этом, по словам Борщева, во многих колониях по-прежнему действует гулаговская система: когда люди трудятся на вредных производствах без всякого соблюдения норм безопасности. К аналогичному выводу пришли и в Генпрокуратуре: «Привлечение осужденных к работам без оплаты труда с несоблюдением норм закона осуществлялось в 36 субъектах страны».

Всего с 2015 года по настоящее время надзорный орган зафиксировал около 39,5 нарушений законов при привлечении осужденных к труду. В отчете отмечается, что ни в одном из проверенных учреждений не исполнялось в полном объеме требование, согласно которому осужденные должны трудиться только в местах и на работах, согласованных с администрацией. «Возложенная на администрацию колоний функция по обеспечению возмещения осужденными ущерба, причиненного преступлениями, выплат по алиментам, в большинстве своем надлежащим образом не выполнялась», – отмечено в этом отчете.

Неудивительно, что с каждым годом количество занятых трудом заключенных сокращается. На сегодняшний день только 35% из них соглашаются добровольно идти на работу. «Осужденные в России фактически находятся в рабском положении: их заставляют работать по 12–14 часов без выходных, за их труд почти ничего не платят, они не могут отказаться от работы. За их содержание родственникам приходится доплачивать», – утверждает руководитель Института проблем современного общества Ольга Киюцина. Она настаивает, что общество от почти бесплатного труда осужденных не получает никакой пользы – например, потерпевшие не могут дождаться возмещения причиненного вреда.

Иван Непомнящих уехал из России, несмотря на административный надзор. А что такое административный надзор?

Meduza, 08.09.2017

1

Что случилось?

Один из фигурантов «Болотного дела» Иван Непомнящих уехал учиться в США. Он вышел из колонии 24 августа 2017 года. Незадолго до освобождения суд назначил Непомнящих административный надзор сроком на два года.

2

Что такое административный надзор?

Это система ограничений, которые накладывают на бывших заключенных после того, как они выходят на свободу. Ее ввели относительно недавно, в 2011 году. В законе говорится, что эта система направлена на профилактику повторных преступлений. Надзор назначает суд по запросу администрации колонии или правоохранительных органов.

3

И что это за ограничения?

Есть несколько видов. Человеку могут запретить бывать в определенных местах или на публичных мероприятиях; запретить покидать определенную территорию — например, регион, в котором он живет; запретить покидать собственную квартиру в ночное время. И все, кто находятся под надзором, обязаны регулярно отмечаться в полиции.

К примеру, Ивану Непомнящих запретили даже приближаться к местам проведения массовых мероприятий (речь в том числе и о митингах), выезжать за пределы Московской области и покидать квартиру с 10 вечера до 6 утра — и обязали отмечаться каждый месяц в полиции.

Полицейские должны следить за тем, как человек выполняет условия административного надзора. И могут, например, прийти ночью и проверить, не покинул ли человек квартиру в неположенное время. Вячеслав Киюцин, который сейчас находится под административным надзором после того, как отбыл восемь с половиной лет за убийство, рассказал «Медузе», что контроль жестче, чем при условно-досрочном освобождении или условном наказании. Киюцину, как и Непомнящих, запретили покидать квартиру с 10 вечера до 6 утра. По его словам, полицейский едва не обвинил его в нарушении условий надзора только из-за того, что в квартире не работал домофон, — он посчитал, что никого нет дома после 10 вечера.

В 2016 году сотрудники Всероссийского института повышения квалификации сотрудников МВД и Барнаульского юридического института МВД описали в своей работе негласные методы слежки за людьми, которые находятся под административным надзором.

4

Назначить административный надзор могут любому осужденному?

Нет, не любому. Есть две основные категории. Первая — это люди, осужденные по определенному списку статей, которые как-то дополнительно «провинились» — нарушали правила пребывания в колонии или совершили два или больше определенных административных правонарушений. В эту категорию попадают люди, осужденные за повторные преступления, тяжкие и особо тяжкие преступления, умышленные преступления против несовершеннолетних и еще по нескольким статьям, связанным с наркотиками.

Вторая категория — люди, которым административный надзор назначается без всяких дополнительных причин: решением суда по запросу администрации колонии или органа внутренних дел. К этой категории относятся осужденные за сексуальные преступления против несовершеннолетних, за некоторые виды особо тяжких преступлений, по некоторым «террористическим» и «экстремистским» статьям. Например, по 282-й статье — о возбуждении ненависти или вражды.

5

И надолго назначают такой надзор?

Все зависит от категории. Если человеку назначают надзор за дополнительные провинности, срок составляет от одного до трех лет. А если без дополнительных причин — просто по факту, что осудили по определенной статье, — до восьми лет. Например, татарского активиста Рафиса Кашапова, осужденного в 2015 году к трем годам за критику российской агрессии в отношении Украины и нарушения прав крымских татар, поместили под административный надзор на восемь лет.

6

А если нарушить условия административного надзора?

За это можно сесть в тюрьму. Если человек после выхода из колонии не приехал в место, где ему положено быть — например, в квартиру, где зарегистрирован, — ему может грозить уголовное наказание, вплоть до года лишения свободы. То же касается случаев, когда человек покинул территорию, которую ему нельзя было покидать. Отъезд Непомнящих могли бы рассматривать как уголовное преступление, но, как отметила в разговоре с «Медузой» адвокат Ирина Бирюкова, он уехал до вступления решения о надзоре в законную силу. Для небольших нарушений есть административная статья с наказанием в виде штрафа до полутора тысяч рублей или административного ареста.

7

Зачем вообще назначать административный надзор? Ведь человек уже отсидел.

Власти считают, что таким образом можно избежать повторных преступлений. Мы не нашли подробного анализа эффективности такого инструмента, но если судить по общей статистике, административный надзор работает плохо. В аналитическом отчете Института проблем современного общества сказано, что в 2014–2015 годах доля «рецидивистов» среди осужденных достигла 63–64 процентов, хотя до 2012-го не превышала 50–53 процентов. Напомним, закон об административном надзоре ввели в 2011-м.

8

Административный надзор часто назначают?

Очень часто. В 2016 году из мест лишения свободы вышли 210 тысяч человек. Из них 157 тысяч — после полностью отбытого срока (административный надзор не назначается помилованным и освобожденным условно-досрочно). Под административный надзор поместили 69 тысяч человек. Выходит, что в 2016 году под наздор попал каждый второй освободившийся, 44 процента.

9

Если административный надзор не помогает профилактике преступлений, зачем он нужен?

Мы не знаем. Руководитель Института проблем современного общества и правозащитница Ольга Киюцина (жена Вячеслава Киюцина) уверена, что административный надзор — способ давления на осужденных, которые пишут жалобы на администрацию колонии. Киюцина сообщила «Медузе», что не раз встречалась с такими случаями в своей правозащитной практике.

Руководитель правозащитного центра «Агора» Павел Чиков сказал, что административный надзор в последнее время стал очень активно применяться против людей, осужденных по политически мотивированным уголовным делам — в частности, по статьям за «экстремизм», по «Болотному» и другим громким делам. По мнению Чикова, главная причина — не жалобы заключенных на администрацию колонии, а желание силовых ведомств (в частности, ФСБ и Центра по противодействию экстремизму МВД) контролировать их после освобождения.

В докладе «Агоры» от 22 августа 2017 года административный надзор называют «гласной формой слежки и контроля над поведением „неблагонадежных“ лиц при условии, что ранее их привлекали к уголовной ответственности».

Александр Борзенко

Тюремные джамааты отменяют воровские понятия

Муллы научат сотрудников ФСИН выявлять радикальных исламистов

Екатерина Трифонова, «Независимая газета», 22.08.2017

Имамы мечетей объяснят сотрудникам Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) основы ислама. Эти знания пригодятся для поиска среди заключенных активных сторонников ваххабизма. По словам экспертов, в последние годы в тюрьмах значительно выросло количество радикальных сообществ, устанавливающих там свои порядки. Они одновременно и игнорируют требования администрации, и конфликтуют с криминальными авторитетами.

Число иностранцев в колониях растет с каждым годом: в 2010 году оно не превышало 20 тыс. человек, сейчас эта цифра свыше 29 тыс. – в основном это трудовые мигранты из стран СНГ. При этом уже примерно половина осужденных исповедуют ислам.

С августа представители мусульманского духовенства начали читать лекции сотрудникам ФСИН для того, чтобы те могли активнее вычислять сторонников радикальных течений среди обычных верующих.

По информации «НГ», зачастую конфликты с администрацией возникают на почве того, что мусульмане требуют к себе особого отношения – свободного времени на молитвы, открытия молельных комнат, перевода на особый режим питания.

Они, например, часто жалуются в правозащитные организации, что вместо халяльного мяса их кормят тушенкой. Или на случаи, когда тюремщики заходят в камеры во время проведения намаза. В начале года в исправительной колонии в Хакасии заключенные из числа таджиков и киргизов устроили бунт, требуя разрешения молиться в любое удобное для них время.

При этом рост числа мусульман среди заключенных приводит к формированию так называемых тюремных джамаатов. Они конфликтуют и с криминальными авторитетами, отказываясь вносить деньги в общак или дежурить в камере, утверждая, что это харам, то есть запрещенные действия или поступки. И теперь к исламистам начали примыкать представители низших тюремных каст, соглашаясь принимать их веру в обмен на защиту.

В исследовании преподавателя кафедры оперативно-разыскной деятельности института повышения квалификации ФСИН Владлена Степанова говорится, что в прошлом году в местах лишения свободы насчитывалось 300 тюремных джамаатов и более 10 тыс. их последователей.

Руководство ФСИН указывает на то, что в зонах жесткий режим, так что формирование джамаатов быстро пресекается.

Однако, по словам адвоката Нвера Гапаряна, усилий ФСИН явно недостаточно. Эксперт подчеркнул, что проблемы возникают как раз там, где права мусульман попираются, а разъяснительная работа среди них не ведется: «На мой взгляд, в большинстве мест отсутствуют квалифицированные и подготовленные специалисты, способные проводить такую работу. В связи с этим оттуда мы часто слышим жалобы на то, что эта группа осужденных вообще не поддается перевоспитанию. На самом деле это не так».

Член Московской Хельсинкской группы (МГХ) Валерий Борщов считает, что нужно исключить ситуации, когда одна группа осужденных, объединенная по национальному или религиозному принципу, доминирует над остальными. А сейчас это происходит от того, что мигранты распределяются по колониям неравномерно. В некоторых их единицы, а в других – они составляют до половины контингента.

Руководитель Института проблем современного общества Ольга Киюцина подсчитала, что содержание иностранцев обходится бюджету в значительные суммы. На одного заключенного в год наше государство тратит около 500 тыс. руб. Получается, что на зарубежных преступников российский налогоплательщик ежегодно отдает около 14 млрд руб. Киюцина напомнила, что среди правозащитников неоднократно звучали предложения депортировать мигрантов, совершивших нетяжкие преступления, сразу же после приговора.

По словам основателя проекта Gulagu.net Владимира Осечкина, мусульмане – наименее управляемая категория осужденных. Поскольку они не пьют и не курят, оперативникам сложно с ними договариваться. «Более того, исламисты не придерживаются воровских понятий, а значит, они могут без оглядки на смотрящих жаловаться прокурорам и членам ОНК», – указал он.

«В основном жалобы поступают на агрессивные действия сотрудников администрации учреждений. Во многих колониях непослушных избивают, мстят за жалобы, водворяют в карцер и штрафной изолятор, даже принуждают есть свинину – короче говоря, разными способами издеваются, что приводит к эскалациям и конфликтам», – заявил Осечкин. По его словам, в последние месяцы члены ОНК говорят о всплеске взаимного насилия и противостояния исламистов и приверженцев «воровской идеи». Однако скорее всего, подозревает правозащитник, пока все это проходит под контролем ФСИН – «они намерено не вмешиваются, чтобы либо чужими руками расправиться с неугодными, либо в дальнейшем использовать совершенные преступления в своей оперативной деятельности».

Тюремные условия не устроили аудиторов

Счетная палата недовольна результатами десятилетнего строительства объектов ФСИН
«Коммерсантъ»

Счетная палата РФ заявила о неэффективном использовании ФСИН России 15 млрд руб. Вывод сделан по итогам проверки выполнения ФЦП «Развитие уголовно-исполнительной системы на 2007–2016 годы». Аудиторы выяснили, в частности, что из 13 строившихся СИЗО семь не введены в эксплуатацию. Программа не помогла привести условия содержания заключенных в соответствие с требованиями текущего законодательства по санитарной норме площади. Аудиторы напрямую увязали провалы программы с почти 30-кратным ростом удовлетворенных ЕСПЧ жалоб от российских заключенных.

Результаты проверки ФЦП «Развитие УИС на 2007–2016 годы» представлены на коллегии Счетной палаты РФ под председательством Татьяны Голиковой. Аудитор Татьяна Блинова напомнила, что всего на программу было выделено 57,67 млрд руб., что больше на 3 млрд руб. по сравнению с первоначальной редакцией программы. Средства выделены в полном объеме, было введено в эксплуатацию 14,1 тыс. мест в СИЗО и 11,3 тыс. мест в исправительных учреждениях, однако цель программы по приведению условий содержания заключенных в соответствие с законодательством РФ не достигнута, указала госпожа Блинова.

Программа предусматривала строительство и реконструкцию изоляторов, корпусов в колониях, общежитий и помещений для свиданий, котельных, банных комплексов, гаражей, производственных цехов, а также обновление инженерных сетей и прокладку газопроводов. Речь в документе шла о 108 СИЗО и 217 исправительных учреждениях. В ходе реализации программы часть объектов была исключена. Аудиторы выяснили, что на 1 января 2017 года в эксплуатацию введено 276 объектов, а 18 объектов не введено. Объем незавершенного строительства составил 30,78 млрд руб.— более половины суммы, выделенной на ФЦП.

 Аудиторы не называют все незавершенные объекты, однако поясняют, что семь из них — это новые СИЗО, из 13 строящихся изоляторов только шесть введены в эксплуатацию. Госпожа Блинова указала на два из недостроенных: СИЗО «Кресты-2» в Колпино под Санкт-Петербургом (12,69 млрд руб.) и СИЗО в Белореченске Краснодарского края (2,37 млрд руб.). Эти 15 млрд руб. Счетная палата назвала неэффективными расходами. Изучив список объектов в ФЦП, “Ъ” обнаружил еще ряд не введенных в эксплуатацию СИЗО. Это, в частности, СИЗО-11 в Борисоглебске Воронежской области (1,36 млрд руб.), СИЗО-3 в Чебоксарах (1,99 млрд руб.), а также СИЗО-7 в деревне Бутырки Свердловской области (2,46 млрд руб.). Строители на последнем объекте с февраля жалуются на отсутствие зарплаты и пишут об этом на стенах нового изолятора. СИЗО в Биробиджане ЕАО (2,64 млрд руб.) был открыт в марте этого года, но фактически начнет работу во второй половине года. Все указанные изоляторы — так называемые евро-СИЗО. Они строились по международным стандартам — с повышенным размером площади на одного человека, высокими потолками и т. д.

«ФСИН России ненадлежащим образом осуществляла планирование строительства и реконструкции объектов, неэффективно управляла реализацией программы»,— заявила госпожа Блинова. В качестве последствий она указала рост количества жалоб заключенных на условия содержания: с 2007 по 2016 год число удовлетворенных ЕСПЧ жалоб выросло в 28,5 раза. Руководитель международной правозащитной группы «Агора» Павел Чиков напомнил в связи с этим “Ъ”, что в последние годы ЕСПЧ стал быстрее коммуницировать (принимать к рассмотрению) жалобы из России и выносить решения. «Так что решения ЕСПЧ в 2014–2016 годах по большей части были сделаны по жалобам, отправленным с 2007 по 2014 год»,— пояснил господин Чиков. По его словам, требования к жалобам на условия содержания очень простые, и их составляют не только адвокаты, но и сами заключенные.

О невыполнении программы знают в правительстве. В концепции новой ФЦП «Развитие уголовно-исполнительной системы на 2017–2025 годы», утвержденной распоряжением правительства №2808-р от 23 декабря 2016 года за подписью председателя правительства Дмитрия Медведева, перечисляются итоги предыдущей ФЦП. Количество СИЗО и колоний, которые отвечают нормам российского законодательства (чаще всего речь идет о санитарных нормах площади), не достигло 100%, как предусматривала ФЦП. Показатели составляют 70,5% и 61% от общего количества соответственно. А количество «евро-СИЗО» достигло не 12%, а всего 6% от общего числа изоляторов. На новую ФЦП до 2025 года правительство готово выделить до 96,5 млрд руб., указано в концепции.

«Из года в год ФСИН стонет, что нет денег на создание нормальных условий для заключенных,— комментирует итоги проверки руководитель Института проблем современного общества Ольга Киюцина.— А оказывается, что финансирование не просто выделено в полном объеме, но еще и с превышением. При этом условия для заключенных так и не появились». Она напоминает, что Счетная палата постоянно выявляет во ФСИН нарушения, однако изменений в системе финансирования и контроля за работой ведомства не происходит. Коллегия Счетной палаты направит отчет в Госдуму и Совет федерации. «ФСИН России готовит комментарий по этой теме»,— сообщили “Ъ” в пресс-службе ведомства.

Анастасия Курилова

ФСИН хочет молчания. Инструкция для родственников заключенных

Новая газета, № 70 от 3 июля 2017

Ольга Киюцина, руководитель Института проблем современного общества

Совсем недавно отгремела история о том, как мать попросила о собственном аресте, чтобы не разлучаться с дочерью, задержанной на акции 12 июня. Суд ходатайство удовлетворил и арестовал обеих. История вызвала общественный резонанс, хотя ничего необычного в ней нет. Это нормальная российская практика: наказывать родственников тех, кого государство посчитало в чем-то виновными. К тому же практика не новая, берущая начало еще со времен ГУЛАГа.

О том, что происходит с родственниками заключенных, мало кто знает. И это далеко не только страдания от разлуки с любимым человеком. Это реальное моральное, а зачастую и физическое насилие. Знаете ли вы, что во многих тюрьмах приезжающих на свидание жен и матерей заставляют раздеваться догола? А в особо циничных случаях осматривают на гинекологическом кресле? Это делается под предлогом недопущения проноса чего-нибудь запрещенного. Несмотря на то, что законом предусмотрен только личный досмотр, как в аэропорту. Несмотря на то, что тюремной системе выделяются огромные деньги на разнообразные средства контроля: от металлодетекторов до служебных собак. Несмотря на то, что основными поставщиками запрещенных вещей в тюрьмы являются сами конвоиры, ежегодно выявляются сотни подобных случаев.

Знаете ли вы, что старенькую мать могут не пустить на свидание с сыном без справки об отсутствии у нее венерологических заболеваний? Как должна чувствовать себя пожилая женщина, которую фактически обвиняют в том, что она может вступить в половой контакт со своим сыном, да еще и заразить его чем-нибудь?

В век современных технологий логистики и экспресс-доставки родственники заключенных вынуждены собирать посылки, а сами заключенные не могут их получить по 2-3 недели. Родственники вынуждены преодолевать по пять тысяч километров, чтобы повидать любимого человека. На свидание могут не пустить. Или со свидания выгнать.

Делается все это с одной единственной целью: заставить молчать. У заключенного нет своего голоса. Его единственный рупор — его близкие. Если оторвать заключенного от близких, то его голоса больше никто не услышит. А значит, все меньше людей узнают о тех беззакониях, которые творятся в наших колониях. А значит, закон можно будет нарушать снова.

Мне самой пришлось пройти через все это. Восемь с половиной лет заключения мужа превратились в непрерывную борьбу. И эта борьба оказалась успешной: муж вернулся домой живой и невредимый. Системе не удалось его сломать, а нас разлучить. Теперь мне часто пишут родственники других заключенных. На этой неделе пришло письмо из Томска от Татьяны Скакалиной. Полгода она бьется, чтобы ей дали положенное свидание с мужем. Обивает пороги больших начальников, ей обещают свидание, назначают дату, она отпрашивается с работы, начинает собираться. Но за несколько дней до назначенной даты мужа закрывают в ШИЗО. И так несколько раз. Жаловаться страшно. Ведь могут отомстить близкому человеку.

Тюремщики «жалобщиков» не любят. Потому что боятся. Ведь они знают, что нарушают закон. И что в один прекрасный день за это можно ответить. Ведь далеко не всегда удается «спрятать концы в воду», договориться с проверяющими, заставить замолчать свидетелей. Ежегодно сотни сотрудников тюремного ведомства сами отправляются за решетку.

Я могу посоветовать только одно — боритесь. Не пытайтесь давить на жалость — слабых тюремщики презирают, ломают, используют. Не верьте обещаниям и посулам — обманут. Не верьте слову офицера — в этой системе нет места для офицерской чести. Не рассчитывайте на чью-либо помощь — делайте все сами. Не ввязывайтесь в сомнительные истории с участием сотрудников. Не давайте взяток. Не нарушайте закон. Не делайте ничего такого, что может быть использовано против вас.

Постарайтесь сделать свою борьбу публичной. Выкладывайте копии жалоб в открытый доступ (например, на gulagu.net). Пишите в соцсетях. Пишите журналистам, возможно, кого-то заинтересует ваша история. Не бойтесь указывать настоящее имя. В нашей стране быть родственником заключенного не позорно. А для человека, чья фамилия хоть раз промелькнула в прессе, риски снижаются — его боятся трогать.

Ищите нестандартные решения, на которые у тюремщиков нет шаблона. Вас как минимум заметят. Заметных не трогают — по крайней мере, физически.

Стравливайте проверяющих между собой. Круговая порука разрывается, когда речь идет о личной ответственности какого-то чиновника.

Проявляйте максимальный интерес к судьбе близкого человека. Если опасаетесь обращать на себя внимание жалобами и вопросами, демонстрируйте свою заботу другими способами: приезжайте на свидания, общайтесь через таксофон, отправляйте посылки, лекарства, пишите письма, шлите переводы. Пусть понемногу, но часто. Если тюремщики знают, что за заключенным присматривают, к нему относятся иначе. И несчастья с такими заключенными случаются гораздо реже.

Оставайтесь рядом со своими близкими, пусть не физически, но хотя бы морально. История о самопожертвовании матери, с которой я начала, абсолютно правильная. Именно так и должны поступать любящие люди. Быть рядом, чтобы защитить.

И не бойтесь. Страх — это оружие тюремщиков. Наше оружие — открытость, публичность. И закон. Очень многое можно сделать, если уметь им пользоваться.

«Ростех» нашёл дешёвую рабочую силу… на зоне

Life.ru, 4.05.2017
Автор: Александр Раскин

Глава ГК «Ростех» Сергей Чемезов направил руководителю ФСИН РФ Геннадию Корниенко проект рамочного соглашения о трудоустройстве осуждённых на предприятия корпорации, производящие гражданскую продукцию.

— Сейчас соглашение о сотрудничестве между ФСИН РФ и ГК «Ростех» находится на подписании, и говорить о конкретных его параметрах преждевременно, — заявил Лайфу представитель Ростеха на вопрос о деталях проекта соглашения компании и ФСИН.

По его словам, заключённые не будут задействованы на секретных и высокотехнологичных производствах работ, которые требуют соответствующего уровня образования и компетенции либо допуска к государственной тайне.

— В корпорацию «Ростех» входит 14 холдингов и более 700 предприятий, на которых можно будет найти соответствующую работу для заключённых, — рассказали Лайфу в Ростехе.

— Потенциальное сотрудничество Ростеха со ФСИН не является уникальным примером: ряд российских предприятий уже давно сотрудничает с учреждениями уголовно-исполнительной системы, что позволяет заключённым успешно социализироваться после освобождения, — считает представитель Ростеха.

Напомним, что в состав Ростеха входят АвтоВАЗ, КамАЗ, Донской завод радиодеталей, Уралвагонзавод, Калининградский янтарный комбинат. Кроме того, десятки предприятий корпорации производят различные компоненты для автомобильных, авиационных разработок.

Официальный представитель ФСИН РФ Кристина Белоусова рассказала Лайфу, что руководство службы сейчас изучает предложения ГК «Ростех» о сотрудничестве. По информации ФСИН РФ, в исправительных учреждениях расположены 600 производственных цехов, в которых можно производить изделия из металла, оборудование для сельскохозяйственных предприятий, мебель, текстильную и пищевую продукцию.

Как рассказали Лайфу во ФСИН РФ, ведомство уже проводит эксперимент по сотрудничеству с ГК «Ростех».

— На протяжении последних двух лет в Калининградской области на базе исправительной женской колонии № 4 в Зеленоградском районе более 200 человек работает в цеху по обработке янтаря. В колонию янтарь привозят с месторождения Калининградского янтарного комбината, расположенного в нескольких десятках километров от учреждения в посёлке Янтарный, — рассказал Лайфу собеседник из ФСИН РФ.

Всего за прошлый год осуждённые произвели различной продукции и оказали услуг более чем на 31 млрд рублей, из которых на сумму более 14 млрд рублей произвели товаров для коммерческих предприятий.

По словам заместителя главы Минюста Алу Алханова, в настоящее время ФСИН использует не весь потенциал своей производственной базы, которая в 2016 году была загружена только на 57%.

— Надо думать, как привлекать малый и средний бизнес в исправительные учреждения, — отметил Алханов.

По данным ФИН РФ, в 719 исправительных колониях содержится более 500 тысяч человек.

По словам заместителя директора ФСИН РФ Олега Коршунова, у ведомства есть много преимуществ для привлечения бизнеса: большое количество помещений, оборудованных коммуникациями, существенно ниже затраты на рабочую силу, низкая себестоимость продукции.

Между тем опрошенные Лайфом правозащитники считают, что, если в колониях появятся дополнительные рабочие места для осуждённых, люди смогут зарабатывать хоть какие-то деньги. А вот то, что Ростех будет наживаться на осуждённых, с моральной точки зрения не очень хорошо.

— Из-за того, что Уголовно-исполнительный кодекс позволяет удерживать из заработанных осуждёнными денег сумму за их содержание в колонии, штрафовать за нарушение режима, на руки зэк получает не более 80% своего заработка, что может составлять от 300 до 1500 рублей, — говорит член экспертного совета при уполномоченном по правам человека РФ Валерий Борщёв.

По словам же Ольги Киюциной, автора исследования «Рабское положение заключённых в России» из Института проблем современного общества (ИПСО), ФСИН создаёт осуждённым бесчеловечные условия для работы.

— Осуждённые в России фактически находятся в рабском положении: их заставляют работать по 12–14 часов без выходных, за их работу почти ничего не платят, они не могут отказаться от работы, так как, согласно УИК, заключённый обязан работать при наличии в колонии «производственного участка», — рассказывает Киюцина.

В своём исследовании «Рабское положение заключённых в России» ИПСО выяснил, что осуждённые в России работают «за еду и крышу над головой».

— Средняя заработная плата осуждённых в России составляет от 4 до 10 тысяч рублей в месяц, что в 3–6 раз ниже, чем в среднем по экономике, — утверждает Киюцина.

Закон позволяет платить заключённым ниже минимального размера оплаты труда в случае невыполнения норм выработки (ст. 133 ТК РФ и ст. 105 УИК РФ), чем часто и пользуется тюремное ведомство: осуждённые выполнение ими норм выработки доказать никак не могут, а сами нормы зачастую просто невыполнимы физически. И даже этого весьма небольшого заработка осуждённые не видят из-за удержания средств, направленных на возмещение расходов по их содержанию (питание, одежда, коммунальные расходы).

После всех удержаний у заключённого может остаться всего 25% от заработанного — 1–2 тысячи рублей в месяц.

Валерий Борщёв не исключает, что, выполняя заказы и для других «гражданских» производств Ростеха, получать осуждённые будут мизерную плату, а вот условия труда могут быть «каторжными».

По словам Ольги Киюциной, во многих колониях администрация заставляет работать осуждённых по 12–14 часов без праздников и выходных. По закону, продолжительность рабочего времени осуждённых должна быть такой же, как и у других граждан страны, — не более 40 часов в неделю. Однако возможность доказать переработку у заключённых попросту отсутствует.