Марину С. (имя изменено) направили для отбывания наказания в колонию-поселение Красноярского края в 4000 километров от семьи. Дома у нее остался маленький ребенок. Муж заключенной просил ФСИН перевести жену в колонию, расположенную в 860 километрах от дома, чтобы чаще посещать ее и привозить на свидания ребенка. ФСИН указал, что отдаленное место жительство семьи и тяжелое материальное положение – не повод для перевода заключенной.
Марина забеременела вторым ребенком в колонии, и ей вновь отказали в переводе ближе к дому. Вместо этого перевели в КП-48 Красноярского края. И после родов ходатайство о переводе осталось без удовлетворения.
«Условия в КП-48 были ужасными, — вспоминает Марина. — Туалеты для женщин на поздних сроках беременности находились на улице – деревянный домик с дыркой в полу. После появления на свет ребенка начались перебои с продуктами для новорождённых».
В феврале 2017 года после жалоб женщин-осужденных прокуратура Красноярского края провела проверку, установила факт нарушений в колонии и обязала администрацию устранить нарушения в месячный срок. Вместо улучшения администрация расформировала участок для осужденных с детьми, а женщин поставили перед выбором: или раздать грудных детей родственникам, или они будут переданы в детские дома.
Затем женщин с младенцами перевели в другой отряд, где условия были еще хуже. «Вода из крана течет маленькой струйкой, и купать ребенка невозможно, мы носим воду ведрами из других корпусов, однако некуда ставить ванночки для купания, плохо работают плитки и вода долго греется», – рассказала Марина. Заявительница и ее супруг считают, что администрация преднамеренно сделала условия невыносимыми.
После снова начались угрозы и требования раздать младенцев в детские дома. «Мою супругу вынудили расстаться с ребенком, сначала запугивали, а когда на ситуацию обратили внимание СМИ, ей вменили «нарушение режима». Из-за этого она сейчас не может подать на УДО. Ей дали понять: если не отдашь ребенка, переведут в колонию с невыносимыми условиями. Мне пришлось забирать семимесячного младенца. После этого жену перевели в КП-39 Красноярского края. Разумеется, с этих пор я не мог привозить на свидания детей, потому что колония находится слишком далеко”, — рассказывает муж Марины.
1 сентября 2017 адвокаты Проекта “Правовая инициатива” направили в ЕСПЧ жалобу от имени заявителей.
Адвокат Проекта «Правовая инициатива» Ольга Гнездилова заявила: «Кроме нарушения права на семью и жестокое обращение с ребенком, мы пожаловались на дискриминацию женщин. Уголовно-исполнительный кодекс России предписывает отправлять осужденных для отбывания наказания в регион их проживания. Но из этого правила есть исключения – осужденные по террористическим статьям и, как ни странно, женщины и несовершеннолетние. Власти объясняют это недостаточным количеством учреждений для женщин. В своем недавнем докладе Amnesty International указала, что эта проблема может быть решена открытием соответствующих женских участков при уже существующих колониях».
По словам мужа Марины С., сейчас ее вновь переводят из колонии в колонию: «На сегодняшний день она находится в СИЗО-3 Иркутской области транзитом. Потом ее этапируют в СИЗО-1 г. Красноярска, после чего ее распределят в колонию, которая нам не известна. Все это очень мешает ее посещению. В СИЗО-3 не ходит общественный транспорт. Мы с детьми не сможем ее посещать: необходимо делать пересадку на вокзале и ждать поезд в течение 14 часов. Однако по Красноярскому краю ее возить стали часто. Из КП-39 ее увезли, якобы по соображениям безопасности. А в КП-29 ее попросили написать, что она сама требует этой безопасности. У меня сложилось впечатление, что это делается специально, так как при рассмотрении вопроса об УДО суд скажет: «А что это вас так часто в связи с безопасностью переводили? Да еще и по конфликтным ситуациям». И все, будет сидеть до конца. Только из-за того, что не хотела отдавать ребенка. Этого я опасаюсь».
Известно, что в октябре 2017 года на заседании совета по вопросам попечительства в социальной сфере при правительстве России рассматривался проект закона, который позволит создавать дома ребенка при всех видах учреждений уголовно-исполнительной системы (УИС), а не только при исправительных колониях. Одним из толчков стал как раз Красноярский случай. Только ребенок Марины уже год растет без матери.