Ольга Киюцина, руководитель Института проблем современного общества
В конце прошлого года я побывала на пресс-конференции президента России. Я сделала все, чтобы задать вопрос, который меня очень волновал: про экономику тюремного ведомства.
На разработку этой темы ушло три года работы. Подготовлены более двух десятков докладов. Про неэффективность тюремного ведомства. Про шестое место ФСИН в бюджете страны. Про огромное количество «лишних» заключенных. Про их рабский труд. Про коррупционные схемы.
Доклады отправлялись Уполномоченному по правам человека, в Счетную палату, в Генпрокуратуру, в другие ведомства. На эти доклады приходили отписки. Иногда были даже слова благодарности. Но чаще всего фигурировала формулировка «ваше отправление не содержит сути предложения, заявления и жалобы». Сразу же после пресс-конференции был отправлен сводный доклад в администрацию президента. Отписка пришла через три дня. Три года общественной работы, сжатой в 30 листов текста, таблиц, диаграмм и ссылок, успели «изучить» за каких-то три дня.
Тогда у меня опустились руки. Вся работа велась мной за свой счет. Три года работы на одной жажде справедливости. Мой муж попал под жернова системы, 8,5 года в режиме ожидания — это уже тяжело. Но, как оказалось, муж в тюрьме — это еще и очень дорогое удовольствие. Перелеты на свидания, передачи, посылки, невероятно дорогие телефонные переговоры по официальным каналам связи, отправка лекарств, отправка денег разного рода вымогателям — от завхозов за перевод на облегченные условия до адвокатов за «гарантированное УДО». К тому же вымогателей бессовестных, не держащих своих обещаний: вместо облегченных условий мужа «закатали» на строгий режим. Вместо УДО — дали два года надзора.
Но самой бессовестной оказалась ФСИН, которая брала у государства огромные деньги на содержание моего мужа. Одновременно заставляя работать его практически бесплатно. И обеспечивая за мой счет его питание, лечение и содержание. К тому же раз за разом отбирая у него возможность условно-досрочного освобождения.
После того как муж вернулся домой, мы полгода искали финансирование для продолжения работы. Искали у государства. Искали у «либералов». Искали в научном сообществе. Понимали, что зарубежные гранты нам дадут без проблем, но не просили их принципиально. Ждали, когда дозреют отечественные институты. Не дозрели.
И тут как гром среди ясного неба. Сначала доклад Счетной палаты, которая выявила, что ФСИН России неэффективно использовала 15 млрд рублей и сорвала сроки строительства на общую сумму 30,8 млрд руб. А ведь нами был подготовлен доклад, где говорилось ровно об этом. Когда вышел отчет Счетной палаты, я все еще думала, что это совпадение. Но потом арестовали заместителя директора ФСИН Олега Коршунова, курирующего финансово-хозяйственную деятельность тюремного ведомства. А еще через неделю Генеральная прокуратура обнаружила бесплатный труд заключенных в 36 регионах РФ. При том что ранее мы выпустили доклад «Рабское положение заключенных в России».
Ситуация с УДО тоже сдвинулась с мертвой точки. В прошлом году число отпущенных условно-досрочно выросло впервые с 2010 года. Хотя еще три года назад я говорила руководству ФСИН о том, что существует прямая корреляция между количеством освобожденных досрочно и уровнем рецидива: чем меньше заключенных имеют возможность досрочного освобождения, тем быстрее увеличивается доля рецидивистов, и наоборот. И это не просто умозаключения, а статистика и математика. Мы талдычили об этом три года, год назад я написала об этом в «Новой». И вот наконец-то результат.
Теперь можно ждать амнистии. Ведь один из докладов был посвящен огромному количеству заключенных в России — в расчете на 100 тысяч человек населения оно втрое выше среднемировых значений. И почему-то нам кажется, что ее объявят еще до выборов президента, к 100-летию Октябрьской революции.
И это только видимая часть айсберга, многие вещи делаются без уведомления СМИ и общественности. За три года мы смогли достичь большого результата. Теперь для меня настало время заняться собственным домом.
В России планируют маркировать продукцию, произведенную руками заключенных. Правозащитники оценили инициативу неоднозначно: с одной стороны, это может придать популярности такого рода товарам, а с другой – есть опасения, что это усилит эксплуатацию заключенных. Кстати, Генеральная прокуратура выявила, что в 36 регионах страны зэки работают без соблюдения норм законов, а главное – бесплатно.
Продукция из мест заключения будет сопровождаться знаком «Сделано в тюрьме». Патент на нее подала ФГУП «Калужское». По словам чиновников, надпись «обычными черными печатными буквами» будет «проста и выразительна», а значит, станет хорошо запоминаться. В Московской Хельсинкской группе (МХГ) «НГ» подтвердили перспективную популярность таких товаров из-за особого интереса общества к тюремной среде.
По словам председателя МХГ, члена президентского Совета по правам человека (СПЧ) Людмилы Алексеевой, люди могут покупать тюремный товар в том числе и из жалости. При этом она напомнила, что правозащитники уже неоднократно заявляли о нарушениях прав заключенных в колониях при их привлечении к работе. По словам правозащитника Валерия Борщева, деньги, которые получают сидельцы, сложно назвать заработком – ежемесячная зарплата с учетом удержаний составляет около 1 тыс. руб.
Например, после своего освобождения лидер «Левого фронта» Сергей Удальцов рассказал, что получал на зоне «по 600–700 руб. в месяц, работая на швейном производстве». Минюст, правда, приводит иные цифры – 6,5 тыс. руб. ежемесячно.
Сейчас на производстве в тюрьмах задействовано около 200 тыс. человек. Заключенные заняты в легкой промышленности и литейном производстве. А Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН) входит в число ведущих отечественных товаропроизводителей: ежегодно в ее учреждениях выпускается свыше 100 тыс. наименований товаров на сумму примерно в 50 млрд руб.
При этом, по словам Борщева, во многих колониях по-прежнему действует гулаговская система: когда люди трудятся на вредных производствах без всякого соблюдения норм безопасности. К аналогичному выводу пришли и в Генпрокуратуре: «Привлечение осужденных к работам без оплаты труда с несоблюдением норм закона осуществлялось в 36 субъектах страны».
Всего с 2015 года по настоящее время надзорный орган зафиксировал около 39,5 нарушений законов при привлечении осужденных к труду. В отчете отмечается, что ни в одном из проверенных учреждений не исполнялось в полном объеме требование, согласно которому осужденные должны трудиться только в местах и на работах, согласованных с администрацией. «Возложенная на администрацию колоний функция по обеспечению возмещения осужденными ущерба, причиненного преступлениями, выплат по алиментам, в большинстве своем надлежащим образом не выполнялась», – отмечено в этом отчете.
Неудивительно, что с каждым годом количество занятых трудом заключенных сокращается. На сегодняшний день только 35% из них соглашаются добровольно идти на работу. «Осужденные в России фактически находятся в рабском положении: их заставляют работать по 12–14 часов без выходных, за их труд почти ничего не платят, они не могут отказаться от работы. За их содержание родственникам приходится доплачивать», – утверждает руководитель Института проблем современного общества Ольга Киюцина. Она настаивает, что общество от почти бесплатного труда осужденных не получает никакой пользы – например, потерпевшие не могут дождаться возмещения причиненного вреда.
Один из фигурантов «Болотного дела» Иван Непомнящих уехал учиться в США. Он вышел из колонии 24 августа 2017 года. Незадолго до освобождения суд назначил Непомнящих административный надзор сроком на два года.
2
Что такое административный надзор?
Это система ограничений, которые накладывают на бывших заключенных после того, как они выходят на свободу. Ее ввели относительно недавно, в 2011 году. В законе говорится, что эта система направлена на профилактику повторных преступлений. Надзор назначает суд по запросу администрации колонии или правоохранительных органов.
3
И что это за ограничения?
Есть несколько видов. Человеку могут запретить бывать в определенных местах или на публичных мероприятиях; запретить покидать определенную территорию — например, регион, в котором он живет; запретить покидать собственную квартиру в ночное время. И все, кто находятся под надзором, обязаны регулярно отмечаться в полиции.
К примеру, Ивану Непомнящих запретили даже приближаться к местам проведения массовых мероприятий (речь в том числе и о митингах), выезжать за пределы Московской области и покидать квартиру с 10 вечера до 6 утра — и обязали отмечаться каждый месяц в полиции.
Полицейские должны следить за тем, как человек выполняет условия административного надзора. И могут, например, прийти ночью и проверить, не покинул ли человек квартиру в неположенное время. Вячеслав Киюцин, который сейчас находится под административным надзором после того, как отбыл восемь с половиной лет за убийство, рассказал «Медузе», что контроль жестче, чем при условно-досрочном освобождении или условном наказании. Киюцину, как и Непомнящих, запретили покидать квартиру с 10 вечера до 6 утра. По его словам, полицейский едва не обвинил его в нарушении условий надзора только из-за того, что в квартире не работал домофон, — он посчитал, что никого нет дома после 10 вечера.
В 2016 году сотрудники Всероссийского института повышения квалификации сотрудников МВД и Барнаульского юридического института МВД описали в своей работе негласные методы слежки за людьми, которые находятся под административным надзором.
4
Назначить административный надзор могут любому осужденному?
Нет, не любому. Есть две основные категории. Первая — это люди, осужденные по определенному списку статей, которые как-то дополнительно «провинились» — нарушали правила пребывания в колонии или совершили два или больше определенных административных правонарушений. В эту категорию попадают люди, осужденные за повторные преступления, тяжкие и особо тяжкие преступления, умышленные преступления против несовершеннолетних и еще по нескольким статьям, связанным с наркотиками.
Вторая категория — люди, которым административный надзор назначается без всяких дополнительных причин: решением суда по запросу администрации колонии или органа внутренних дел. К этой категории относятся осужденные за сексуальные преступления против несовершеннолетних, за некоторые виды особо тяжких преступлений, по некоторым «террористическим» и «экстремистским» статьям. Например, по 282-й статье — о возбуждении ненависти или вражды.
5
И надолго назначают такой надзор?
Все зависит от категории. Если человеку назначают надзор за дополнительные провинности, срок составляет от одного до трех лет. А если без дополнительных причин — просто по факту, что осудили по определенной статье, — до восьми лет. Например, татарского активиста Рафиса Кашапова, осужденного в 2015 году к трем годам за критику российской агрессии в отношении Украины и нарушения прав крымских татар, поместили под административный надзор на восемь лет.
6
А если нарушить условия административного надзора?
За это можно сесть в тюрьму. Если человек после выхода из колонии не приехал в место, где ему положено быть — например, в квартиру, где зарегистрирован, — ему может грозить уголовное наказание, вплоть до года лишения свободы. То же касается случаев, когда человек покинул территорию, которую ему нельзя было покидать. Отъезд Непомнящих могли бы рассматривать как уголовное преступление, но, как отметила в разговоре с «Медузой» адвокат Ирина Бирюкова, он уехал до вступления решения о надзоре в законную силу. Для небольших нарушений есть административная статья с наказанием в виде штрафа до полутора тысяч рублей или административного ареста.
7
Зачем вообще назначать административный надзор? Ведь человек уже отсидел.
Власти считают, что таким образом можно избежать повторных преступлений. Мы не нашли подробного анализа эффективности такого инструмента, но если судить по общей статистике, административный надзор работает плохо. В аналитическом отчете Института проблем современного общества сказано, что в 2014–2015 годах доля «рецидивистов» среди осужденных достигла 63–64 процентов, хотя до 2012-го не превышала 50–53 процентов. Напомним, закон об административном надзоре ввели в 2011-м.
8
Административный надзор часто назначают?
Очень часто. В 2016 году из мест лишения свободы вышли 210 тысяч человек. Из них 157 тысяч — после полностью отбытого срока (административный надзор не назначается помилованным и освобожденным условно-досрочно). Под административный надзор поместили 69 тысяч человек. Выходит, что в 2016 году под наздор попал каждый второй освободившийся, 44 процента.
9
Если административный надзор не помогает профилактике преступлений, зачем он нужен?
Мы не знаем. Руководитель Института проблем современного общества и правозащитница Ольга Киюцина (жена Вячеслава Киюцина) уверена, что административный надзор — способ давления на осужденных, которые пишут жалобы на администрацию колонии. Киюцина сообщила «Медузе», что не раз встречалась с такими случаями в своей правозащитной практике.
Руководитель правозащитного центра «Агора» Павел Чиков сказал, что административный надзор в последнее время стал очень активно применяться против людей, осужденных по политически мотивированным уголовным делам — в частности, по статьям за «экстремизм», по «Болотному» и другим громким делам. По мнению Чикова, главная причина — не жалобы заключенных на администрацию колонии, а желание силовых ведомств (в частности, ФСБ и Центра по противодействию экстремизму МВД) контролировать их после освобождения.
В докладе «Агоры» от 22 августа 2017 года административный надзор называют «гласной формой слежки и контроля над поведением „неблагонадежных“ лиц при условии, что ранее их привлекали к уголовной ответственности».
Полгода назад мы переехали жить за город — в Опочецкий район Псковской области. Прекрасные люди, прекрасные места. Как часто бывает в глубинке, до невозможности обнаглевшие местные власти. Маячащие на горизонте муниципальные выборы. И к тому же приличные кандидаты.
Глава псковского «Яблока» Лев Шлосберг сделал невероятный для региональной политики финт. Он нашел в каждом районе активных людей, которые хотят для своей малой родины изменений к лучшему, и предложил им идти на муниципальные выборы от «Яблока». Партия взяла на себя преодоление всех заложенных избирательным законодательством барьеров, благодаря которым самовыдвиженцу стать кандидатом в депутаты практически невозможно. При этом вступление в партию необязательно: 75% кандидатов — беспартийные.
В результате команда псковского «Яблока» сейчас ведет самую массовую провинциальную избирательную кампанию в стране на стороне оппозиции: 244 кандидата в депутаты местного самоуправления во всех 24 муниципалитетах региона, где проходят выборы.
Особенности маленьких провинциальных городков — здесь все друг друга знают. В Опочке эти знакомства переросли в работающую социальную сеть. В местной группе «ВКонтакте» зарегистрировано почти 8 тысяч участников, притом что в самом районе живет всего 17 тысяч человек. Люди делятся новостями, выкладывают фотографии, благодарят друг друга, обсуждают проблемы. Городок маленький, небогатый, с преимущественно малоэтажной застройкой. Со стареющим населением, которое только недавно начало осваивать интернет и социальные сети и испытывает от этого нескрываемое удовольствие. С молодежью, искренне любящей родные места, но не находящей себе здесь применения.
Партия власти здесь очень сильна. Из 14 депутатов нынешнего созыва 10 выдвинуты от «Единой России». Абсолютное большинство кандидатов в депутаты — из той же партии: 14 человек идут по списку плюс 5 одномандатников. Поскольку район небогатый и невлиятельный, особого интереса для других партий он не представляет. Поэтому их активность невелика. Даже КПРФ и «Справедливая Россия», которые традиционно сильны регионами, не смогли собрать большого числа кандидатов — от них идут всего по 4–5 человек. ЛДПР вообще сделала крайне странную вещь, во многих районах почти полностью закрыв список молодыми людьми из Пскова. Как они будут работать в районных собраниях, не живя здесь, — огромный вопрос.
Зато местной администрации эти выборы более чем интересны. Здесь уже сложилась собственная «элита» и чужаков во власть пускать никто не собирается. Типичное совещание перед выборами: «Как голосовать всем понятно, работать, наверное, хотите все». А избиратели-бюджетники просто не понимают, что в кабинках остаются наедине с бюллетенем. И можно голосовать так, как хочется, а не так, как велели. Что начальство никогда не узнает, напротив какого кандидата была поставлена галочка.
И тут вдруг появляются кандидаты, которые не только хотят, но и пытаются что-то изменить. Которые не будут договариваться с властями, поскольку уже настрадались из-за них. Елена Лиани — молодая, яркая. Организовала детский театр и уже три года тащит его на себе, несмотря на явное противостояние местных властей, лишивших театр даже площадки для репетиций. Сергей Спиридонов — бывший режиссер другого местного театра, ныне работающий кочегаром, поскольку местные власти ставку режиссера сократили. Анастасия Миничева, обычная работающая мама двоих детей, набравшая 7% на выборах в областную думу, что для «Яблока» очень немало.
Эти кандидаты не только не прячут свою жизнь, а активно общаются в соцсетях — и это в ситуации тотального молчания и нежелания разговаривать со всех сторон. Молчания от властей. Молчания от пока еще действующих депутатов. Молчания от других кандидатов. Полная тишина в эфире. Максимум — бумажная газета с воззваниями к народу. Никакой обратной связи. А тут вдруг кто-то глас народа захотел услышать и донести.
Городок встрепенулся. Объявление о выдвижении кандидатов от «Яблока» за три дня набрало почти две тысячи просмотров. После чего было удалено — местные власти надавили на администраторов группы. Народ возмутился. Объявление о причинах удаления поста набрало уже четыре тысячи просмотров.
Увидеть идущих во власть людей, которые спрашивают о проблемах, оставляют свой телефон в открытом доступе, участвуют в обсуждениях, оказалось крайне непривычным. Вслед за ними начали проявлять свою гражданскую позицию и другие люди. Чаще стали выкладывать фотографии с «благоустройством», когда после только что сделанного ремонта вместо тротуара осталась огромная лужа. Когда в рамках «благоустройства» дворов старый игровой комплекс перетащили с одного места на другое. Стали отправлять фотографии разбитых дорог на портал «Росяма».
Появились призывы к местным властям «выйти из сумрака» и отписаться о выявленных народом косяках в их работе. Администрация продолжает молчать. Народ продолжает возмущаться. Старшее поколение — тихо, в личку. 30–40-летние — погромче, с цитатами из Цоя: «Перемен требуют наши сердца, перемен требуют наши глаза…»
В соцсети потянулись тролли с только что зарегистрированных страниц. Основные посылы: «Вы все равно ничего не измените»; «Посмотрите, сколько делают власти»; «Вы не патриоты». Призыв не кормить тролля здесь не работает. Люди в провинции неискушенные, со всеми ведут дискуссию на равных. Избиратели увидели, что кандидаты разговаривают даже с откровенными хамами. В отличие от власти, которая продолжает отмалчиваться. Как будто у них пальцы отсохнут ответить в группе на претензии своих сограждан, живущих с ними на тех же улицах и ходящих в одни магазины.
Вместе с кандидатами пришли 19 человек, желающих войти в избирательные комиссии. Районный избирком от этого сначала, мягко говоря, впал в прострацию.
Потом был еще один скандал, вынесенный в паблик: людей, выразивших желание войти в избирательные комиссии, стали запугивать гигантским объемом будущей работы. Вплоть до помывки окон и стрижки газонов на избирательных участках. Скандал был локализован, люди возвращены в списки, избирком вдруг резко стал более вежливым. Хотя еще совсем недавно его глава считала приемлемым орать на кандидата, доказывая, что никаких новых людей в участковых комиссиях не будет. Избирком сменил тактику — теперь он тоже молчит. Подавшим заявления об участии в работе избирательных комиссий гражданам до сих пор так и не сообщили о решении.
Смогут ли вытянуть «народные» кандидаты избирателей на выборы и смогут ли они победить — узнаем уже скоро. Но эти люди уже осознали себя гражданами, написав в администрацию несколько запросов о благоустройстве и тратах бюджетных средств. Им уже удалось собрать вокруг себя команду неравнодушных земляков.
Вячеслав Киюцин,
Ольга Киюцина —
специально для «Новой»,
Псковская область
Опочецкая команда кандидатов «Яблока»: Елена Лиани, Сергей Спиридонов и Анастасия Миничева.
Опочецкая команда «ЯБЛОКА» – это не просто три отдельных кандидата. Это настоящая команда людей, которым небезразлично процветание города и района. Они готовы работать вместе — друг с другом и с вами.
Лидер списка «ЯБЛОКА» — Анастасия Миничева. В прошлом году на выборах депутатов Псковского областного Собрания она баллотировалась по одномандатному округу №20 (Опочецкий, Красногородский и Себежский районы). Обычная молодая женщина, работающая мама. В ее семье двое маленьких детей, поэтому она знает, насколько серьезна в городе и районе проблема с детским здравоохранением и детскими площадками.
Люди доверяют ей – на выборах депутатов Псковского областного Собрания Анастасия набрала чуть менее 7% голосов, а в самом Опочецком районе – почти 9%. Это значимый результат для кандидата из народа, впервые вышедшего на выборы и не имеющего никакого административного ресурса. Региональная группа кандидатов (партийный список), где Анастасия шла первым номером, преодолела проходной барьер и тем самым помогла лидеру псковского «ЯБЛОКА» Льву Шлосбергу получить мандат депутата регионального парламента.
Сергей Спиридонов активно общается с более старшим поколением, его любят и знают в городе. Это простой человек из народа, понимающий нужды города и района. Сергей постоянно на связи с избирателями в соцсетях. Вот один из его комментариев: «Статус должен быть, прежде всего, ЧЕЛОВЕК! Я работаю кочегаром, и где-то я ношу деловой костюм, а где-то и рабочую робу, и меня это ВООБЩЕ не смущает». Это искренние слова искреннего человека, радеющего за развитие своего родного края. Раньше Сергею по работе не приходилось много работать с документами. Но став кандидатом в депутаты, он начал осваивать новые технологии и особенности общения с чиновниками на официальном уровне. Сергей уже отправил в администрацию несколько запросов о ситуации с благоустройством и выделенными на него средствами.
У Елены Лиани прекрасные организаторские способности, она нашла людей, которые готовы помогать ей не только в работе с театром, но и с решением других проблем в городе. Елена – молодая, активная, яркая, позитивная. Она общается в соцсетях, рассказывает в группе «Опочка» о достижениях своего театра, участвует в обсуждении насущных проблем города и его молодежной политики. Она знает проблемы молодого поколения и готова помочь в их решении. Елена уже делает жизнь молодых опочан ярче и интереснее. Поэтому за ней идет молодежь.
Нашей команде звонят и пишут в соцсетях избиратели. Пишут о проблемах.
О мусоре, который окружает город и район, о том, что людям никак не удается добиться установки мусорных контейнеров около их домов.
О том, что не удается добиться благоустройства дворов. Что просьба установить во дворе многоквартирного дома скамейки оборачивается тем, что власти просто заваливают заявителя кучей документов, которые он должен заполнить, то есть попросту скидывают на граждан свою работу. Вот цитата: «Нашему домовому выдали пакет документов в несколько десятков листов — читать не перечитать, акты, предложения, подакты и прочее, для того чтобы поставить две скамейки под это самое благоустройство. Думаю, что не каждый сможет осилить письмена. В результате разойдутся средства. Усложнить, чтобы избавиться — нынешний девиз. Да ещё решение общего собрания жильцов! Ладно, у нас 70 квартир, а где 900 квартир в доме? Чушь».
О том, как надоело жить без нормального уличного освещения: «Представьте себе, каково нам было ехать на машине на работу ежедневно в кромешной тьме. Мы же ездили не к 9 часам, а в 7 из дому, бывало, и в 6. А на великах, даже в это время, ездили рыбаки, в одно время с нами. Это же ужас был! Я тормозила условно… Господь помогал».
Пишут и о многом другом. В том числе отправляют письма с благодарностью за то, что мы хотя бы поднимаем проблемы и пытаемся найти решения.
Но больше всего радуют письма от людей, которые сами пытаются разобраться в ситуации. Например, недавно пришло письмо от Андрея, который отправил нам ссылку на документы о благоустройстве. Оказалось, что у местной администрации заключен контракт с коммерческой фирмой по обслуживанию детских игровых площадок в Опочке, который фактически не выполняется.
Мы благодарим за активную жизненную и гражданскую позицию тех, кто не стесняется говорить о проблемах, и тех, кто пытается хоть как-то их решить.
Люди пишут, что готовы помогать. Просто не знают как. А наша команда знает! Ни один кандидат и ни один депутат не сможет решить всех проблем. Просто физически. Люди должны учиться сами контролировать работу властей. Механизмов общественного контроля масса. Этому можно научить. Невозможно сделать вместолюдей. Но можно делать вместе.
Мы ждем в свою команду неравнодушных людей, готовых рассказывать о проблемах города и присылать фотографии, готовых помогать в контроле за благоустройством города и района, готовых поддержать наши инициативы, поставив свою подпись под ними.
И мы будем продолжать эту работу независимо от результатов выборов. Это наш город и район. Нам здесь жить. Мы хотим и можем обеспечить процветание родного Опочецкого края.
Пишите нам в соцсетях или звоните – личные номера телефонов кандидатов и ссылки на их страницы в социальных сетях вы найдете на сайте Голос Псковского «Яблока».
Несколько дней назад Опочку взорвала запись в соцсетях, в которой жители города «благодарят» администрацию за установку игровой площадки для наших деток на улице Басковской около дома №54. В этот двор перетащили грязный, обшарпанный игровой комплекс из Парка Победы. Даже не удосужились закрасить нацарапанные за годы долгой службы неприличные слова.
Возмущению людей не было предела. Вот только некоторые комментарии (орфография и пунктуация сохранены): «Браво администрации!!!!!! Матюгов маловато нацарапано»; «Да, наша администрация хороша, нечего сказать. С одного места на другое»; «Кошмар!!! Совесть хоть поимели бы детям такое подсовывать»; «На краску деньги не нашли, в надежде, что родители отремонтируют»; «Зато отчитались о благоустройстве».
И, пожалуй, самый точный комментарий: «Найдется тот который скажет: «Вам хрен угодишь!!!»
И действительно, тут же посыпались комментарии от некого анонима (судя по всему, близкого к властям), снимающие ответственность за всё это безобразие с местной администрации: «Нужно обратиться в городскую администрацию с просьбой помочь отремонтировать, а папам, чьи дети играют на этой площадке, выйти помочь привести в порядок»; «Родители как минимум должны присматривать за территорией, на которой гуляют и играют их дети» и так далее.
Мы решили разобраться в этой ситуации. Оценок давать не будем, только цифры и факты. Ведь как Опочка «благоустраивается», вы и без нас видите своими глазами.
Согласно программе «Формирование комфортной городской среды на территории муниципального образования «Опочка» на 2017 год» выделено 7,2 млн рублей из федерального и областного бюджета, в том числе на благоустройство дворов – 4 млн рублей.
Местная администрация заключила контракт на комплексное обслуживание детских игровых площадок в черте городского поселения Опочка на сумму 150 тысяч рублей. Согласно этому контракту, выигравшая тендер организация ЗАО ДСПМК «Опочецкая» обязуется ежедневно проводить осмотр всех игровых площадок и уборку мусора, раз в неделю чистить их от грязи или снега. По результатам осмотра должны завозить песок в песочницы, менять элементы деревянных конструкций, ремонтировать и красить площадки. Под этот контракт попадают игровые комплексы на улицах Строителей, Автозаводской, 1 Мая, Сущевской, Отрадной, Городском валу, а также площадка в Парке Победы. Та самая, которую благополучно перевезли на Басковскую без ремонта и покраски.
Игровой комплекс в Опочке перетащили из Парка Победы в жилой двор и даже не подкрасили.
Из бюджета на наших детей выделяются большие деньги, чтобы им было чем заняться, было, где поиграть, чтобы они росли в комфортной городской среде. Но вместо этого наши дети получают ругательства, нацарапанные на обшарпанных качелях. Видимо, местные власти искренне считают, что наши дети лучшего недостойны.
Сейчас наша команда ищет людей, готовых контролировать, как проходит благоустройство города и района. Тех, у кого на это есть время и энергия. Дело в том, что все благоустройство в городе осуществляется с участием общественной комиссии. Государство специально заложило такой формат контроля, чтобы общественность (в том числе обычные люди) могла проверять работу властей.
Но сейчас в общественной комиссии по благоустройству присутствуют только люди, поставленные местной администрацией. В эту комиссию можно ввести активистов, которые не дадут принять объект и отчитаться о нем, пока его не доведут до ума. Людей, которые вместо властей будут решать, где именно нужно проводить работы по благоустройству.
Мы готовы помочь вам войти в общественную комиссию, рассказать, что именно надо делать, чтобы власти занялись благоустройством на деле, а не только на бумаге, объяснить, как благоустроить именно ваш двор. Обращайтесь, мы очень ждем! Координирует это направление наш кандидат Сергей Спиридонов, пишите ему в соцсетях или звоните по телефону +7 911 691-28-82.
Опочка. Центральная площадь города лишена разметки и освещения.
Недавно мы с семьей переехали в Псковскую область, в Опочецкий район. По специальности я экономист-аналитик, работаю дистанционно, через интернет (благо современные технологии это позволяют), руковожу общественной организацией под названием «Институт проблем современного общества». На основе данных официальной статистики мы сделали анализ ситуации в районах Псковской области.
Во всех районах, кроме Псковского района, численность населения с 2009 года сократилась. Причина вполне понятна: Псковская область – далеко не самый успешный регион с точки зрения социально-экономического развития. В районах нет работы, низкие зарплаты, возрастное население. Молодежь уезжает, а старики умирают.
Но удивляет, почему выбытие населения так неравномерно. Например, почему так активно сокращается население в Порховском, Струго-Красненском и Опочецком районах, хотя официальная зарплата в этих районах находится на уровне средней по области? Может, потому что не хлебом единым жив человек, и в этих районах есть и другие проблемы, которые можно было бы решить на местном уровне, но решать не хотят?
Судя по всему, именно так и есть. Местные власти совершенно не заинтересованы в том, чтобы удержать население. Чем меньше людей в районе, тем меньше претензий, вопросов и жалоб, меньше проблем у чиновников.
А люди все равно едут. Псковская область – на редкость красивый регион с многовековой историей, с отзывчивыми и добрыми людьми, с прекрасной природой, к тому же расположенный недалеко от Москвы и Санкт-Петербурга. Поэтому сюда продолжают ехать люди, хотя местные власти им и не рады.
Местные власти всегда жалуются не нехватку денег. Но вопрос в том, действительно ли деньги тратятся на благо людей. И насколько эффективны эти траты. И почему в одних районах власти как-то умудряются сделать жизнь лучше, а в других – не справляются.
Например, Опочецкий район входит в десятку наиболее обеспеченных районов Псковской области с точки зрения расходов бюджета. Район настолько «обеспеченный», что у местных властей в прошлом году осталось аж 4,3 млн рублей «лишних» денег! В местный бюджет из разных источников поступило 253 млн рублей, а потрачено было только 249 миллионов. А ведь на эти неизрасходованные деньги можно было сделать для района немало полезного!
Зато расходы на муниципальных чиновников в Опочецком районе заметно выше средних по области. Себя местные власти не обделяют!
Еще муниципальные власти часто жалуются на то, что местный бюджет очень сильно зависит от межбюджетных поступлений, тогда как собственные доходы бюджета минимальны. Это не совсем так.
Например, в Опочецком районе доля собственных налоговых и неналоговых поступлений в 2016 году составила 36% от общего объема доходов. Это один из самых высоких показателей в Псковской области! Одни только местные жители принесли в бюджет района 28 млн рублей налогов в виде НДФЛ. Почти 14 млн рублей налогов заплатил малый бизнес в форме ЕНВД. Так что вклад местных жителей в бюджет достаточно значим. И они имеют полное право требовать отчета о средствах, потраченных из муниципального бюджета.
Одна из основных обязанностей муниципальных властей – это контроль над жилищно-коммунальным хозяйством. Понятно, что в районе с преимущественной частной застройкой и минимальной протяженностью коммунальных сетей эти расходы невелики. Но подобных районов в Псковской области немало, почему же в Опочецком районе расходы на ЖКХ одни из самых низких в области? Даже в соседнем маленьком Красногородском районе власти тратят на коммуналку в полтора раза больше.
Одна из самых непрозрачных статей бюджета – это дорожное хозяйство. Проконтролировать эффективность расходов по этой статье крайне сложно, зато возможности «списания» средств и коррупции там ограничены только бессовестностью чиновников.
В Опочецком районе эти расходы просто колоссальные: в 2015 году – почти 42 млн рублей, в 2016 году – немногим менее 48 миллионов. В 2015-2016 годах Опочецкий район стабильно занимал 2-е место по объему расходов на дорожное строительство среди всех районов области.
Местные власти можно было бы даже похвалить. Если бы не одно «но». Реального улучшения состояния дорог незаметно. Даже в самой Опочке нет ни нормального асфальта, ни тротуаров. Не говоря уже о проселочных дорогах.
Конечно, какие-то работы ведутся. Например, тот же ямочный ремонт. Когда в ямы насыпают асфальтовую смесь, даже не утрамбовывая ее. Как говорят водители, «была ямка – стала кочка». А через пару недель эта асфальтовая смесь из ямок попросту вылетает. Так же, как вылетели в трубу 100 млн рублей наших с вами денег.
Вы только задумайтесь, почти 100 миллионов рублей за два года! Но заметили ли вы хоть какие-то реальные улучшения в состоянии дорог?
В то же время Опочецкий район входит в десятку «лидеров» по числу населенных пунктов, которые не имеют регулярного автобусного сообщения.
Нет у местных властей и средств на освещение. Уже к 2015 году Опочецкий район числился в области как один из самых малоосвещенных. С 2007 по 2015 год протяженность освещенных улиц сократилась на 135 км! Это самое большое сокращение среди районов Псковской области.
Местные власти отчитываются о том, что в районе освещено 76,5 км улиц. Это всего 20% от уличной сети, тогда как в среднем по Псковской области освещенность – около 30%. Причем где находятся эти освещенные улицы, за которые власти отчитались перед федеральным центром, неизвестно. После заката солнца в районе наступает полный мрак в прямом смысле этого слова.
В Опочке все знают историю, когда подростка в непроглядной ночной тьме насмерть сбила машина на центральной городской площади. Между тем освещение – это полностью ответственность местных властей. Они обязаны обеспечивать освещение улиц и изыскивать на это ресурсы!
Но местные власти находят 100 млн рублей на дороги, могут позволить себе профицит в 4,3 млн рублей, однако почему-то не находят денег на безопасность своих жителей. А может, на эти цели все-таки деньги в бюджете заложены? Только мы об этом не знаем?
Депутаты, которые принимали бюджет, отмалчиваются. Мы подняли вопрос об освещении города в интернете в официальной группе «Опочка». Ни один из действующих депутатов своих комментариев не оставил. Видимо, им нечего сказать избирателям.
Возможно, потому что они считают себя местной «элитой», не обязанной общаться с народом. Ведь официальные доходы большинства действующих депутатов выше, чем у рядовых опочан.
Я призываю вас прийти на выборы и дать оценку работе местных депутатов. Достойны ли они быть переизбранными еще на один срок? Ведь именно они принимают бюджет. Именно перед ними отчитывается администрация за потраченные средства. В отличие от простых граждан, депутаты имеют возможность изучить бюджет и задать вопрос о неэффективном расходовании средств. Но почему-то эти вопросы не задают. Депутаты могут оказывать влияние на местные власти путем депутатских запросов, путем инициирования прокурорских проверок. Но почему-то не делают этого.
Возможно, на работе или на службе вас будут просить сходить на выборы и проголосовать за «нужного» кандидата. Обязательно идите. Только помните: в кабинке для голосования вы остаетесь наедине. И с бюллетенем, и со своей совестью. Голосуйте так, как она подскажет. Никто, кроме вас, не узнает, напротив какого кандидата вы поставили галочку – того, которого вам «посоветовали», или того, которого вы действительно считаете достойным представлять ваши интересы. Вы не обязаны никому рассказывать, за кого в реальности проголосовали. Говорите то, что вам выгодно и удобно. Зачем расстраивать начальство или людей, от которых вы как-то зависите? Пусть для них будет сюрприз!
Поверьте, ваш голос на этих выборах действительно важен. После этих выборов на федеральном уровне будут приниматься серьезные решения. Именно по этим выборам федеральные власти будут оценивать реальные настроения населения и его готовность терпеть дальше. Если вы не хотите больше терпеть и хотите перемен – приходите на выборы.
Все приведенные данные – это официальные цифры, которые местные власти подают в федеральный центр. Если цифры кажутся вам недостоверными, вопрос уже не к нам, а к местным властям, почему они врут и федеральному центру, и населению.
Если у вас возникли вопросы, вы всегда можете связаться со мной по телефону +7 921 954-36-12 или ВКонтакте.
Имамы мечетей объяснят сотрудникам Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) основы ислама. Эти знания пригодятся для поиска среди заключенных активных сторонников ваххабизма. По словам экспертов, в последние годы в тюрьмах значительно выросло количество радикальных сообществ, устанавливающих там свои порядки. Они одновременно и игнорируют требования администрации, и конфликтуют с криминальными авторитетами.
Число иностранцев в колониях растет с каждым годом: в 2010 году оно не превышало 20 тыс. человек, сейчас эта цифра свыше 29 тыс. – в основном это трудовые мигранты из стран СНГ. При этом уже примерно половина осужденных исповедуют ислам.
С августа представители мусульманского духовенства начали читать лекции сотрудникам ФСИН для того, чтобы те могли активнее вычислять сторонников радикальных течений среди обычных верующих.
По информации «НГ», зачастую конфликты с администрацией возникают на почве того, что мусульмане требуют к себе особого отношения – свободного времени на молитвы, открытия молельных комнат, перевода на особый режим питания.
Они, например, часто жалуются в правозащитные организации, что вместо халяльного мяса их кормят тушенкой. Или на случаи, когда тюремщики заходят в камеры во время проведения намаза. В начале года в исправительной колонии в Хакасии заключенные из числа таджиков и киргизов устроили бунт, требуя разрешения молиться в любое удобное для них время.
При этом рост числа мусульман среди заключенных приводит к формированию так называемых тюремных джамаатов. Они конфликтуют и с криминальными авторитетами, отказываясь вносить деньги в общак или дежурить в камере, утверждая, что это харам, то есть запрещенные действия или поступки. И теперь к исламистам начали примыкать представители низших тюремных каст, соглашаясь принимать их веру в обмен на защиту.
В исследовании преподавателя кафедры оперативно-разыскной деятельности института повышения квалификации ФСИН Владлена Степанова говорится, что в прошлом году в местах лишения свободы насчитывалось 300 тюремных джамаатов и более 10 тыс. их последователей.
Руководство ФСИН указывает на то, что в зонах жесткий режим, так что формирование джамаатов быстро пресекается.
Однако, по словам адвоката Нвера Гапаряна, усилий ФСИН явно недостаточно. Эксперт подчеркнул, что проблемы возникают как раз там, где права мусульман попираются, а разъяснительная работа среди них не ведется: «На мой взгляд, в большинстве мест отсутствуют квалифицированные и подготовленные специалисты, способные проводить такую работу. В связи с этим оттуда мы часто слышим жалобы на то, что эта группа осужденных вообще не поддается перевоспитанию. На самом деле это не так».
Член Московской Хельсинкской группы (МГХ) Валерий Борщов считает, что нужно исключить ситуации, когда одна группа осужденных, объединенная по национальному или религиозному принципу, доминирует над остальными. А сейчас это происходит от того, что мигранты распределяются по колониям неравномерно. В некоторых их единицы, а в других – они составляют до половины контингента.
Руководитель Института проблем современного общества Ольга Киюцина подсчитала, что содержание иностранцев обходится бюджету в значительные суммы. На одного заключенного в год наше государство тратит около 500 тыс. руб. Получается, что на зарубежных преступников российский налогоплательщик ежегодно отдает около 14 млрд руб. Киюцина напомнила, что среди правозащитников неоднократно звучали предложения депортировать мигрантов, совершивших нетяжкие преступления, сразу же после приговора.
По словам основателя проекта Gulagu.net Владимира Осечкина, мусульмане – наименее управляемая категория осужденных. Поскольку они не пьют и не курят, оперативникам сложно с ними договариваться. «Более того, исламисты не придерживаются воровских понятий, а значит, они могут без оглядки на смотрящих жаловаться прокурорам и членам ОНК», – указал он.
«В основном жалобы поступают на агрессивные действия сотрудников администрации учреждений. Во многих колониях непослушных избивают, мстят за жалобы, водворяют в карцер и штрафной изолятор, даже принуждают есть свинину – короче говоря, разными способами издеваются, что приводит к эскалациям и конфликтам», – заявил Осечкин. По его словам, в последние месяцы члены ОНК говорят о всплеске взаимного насилия и противостояния исламистов и приверженцев «воровской идеи». Однако скорее всего, подозревает правозащитник, пока все это проходит под контролем ФСИН – «они намерено не вмешиваются, чтобы либо чужими руками расправиться с неугодными, либо в дальнейшем использовать совершенные преступления в своей оперативной деятельности».
Счетная палата недовольна результатами десятилетнего строительства объектов ФСИН«Коммерсантъ»,
Счетная палата РФ заявила о неэффективном использовании ФСИН России 15 млрд руб. Вывод сделан по итогам проверки выполнения ФЦП «Развитие уголовно-исполнительной системы на 2007–2016 годы». Аудиторы выяснили, в частности, что из 13 строившихся СИЗО семь не введены в эксплуатацию. Программа не помогла привести условия содержания заключенных в соответствие с требованиями текущего законодательства по санитарной норме площади. Аудиторы напрямую увязали провалы программы с почти 30-кратным ростом удовлетворенных ЕСПЧ жалоб от российских заключенных.
Результаты проверки ФЦП «Развитие УИС на 2007–2016 годы» представлены на коллегии Счетной палаты РФ под председательством Татьяны Голиковой. Аудитор Татьяна Блинова напомнила, что всего на программу было выделено 57,67 млрд руб., что больше на 3 млрд руб. по сравнению с первоначальной редакцией программы. Средства выделены в полном объеме, было введено в эксплуатацию 14,1 тыс. мест в СИЗО и 11,3 тыс. мест в исправительных учреждениях, однако цель программы по приведению условий содержания заключенных в соответствие с законодательством РФ не достигнута, указала госпожа Блинова.
Программа предусматривала строительство и реконструкцию изоляторов, корпусов в колониях, общежитий и помещений для свиданий, котельных, банных комплексов, гаражей, производственных цехов, а также обновление инженерных сетей и прокладку газопроводов. Речь в документе шла о 108 СИЗО и 217 исправительных учреждениях. В ходе реализации программы часть объектов была исключена. Аудиторы выяснили, что на 1 января 2017 года в эксплуатацию введено 276 объектов, а 18 объектов не введено. Объем незавершенного строительства составил 30,78 млрд руб.— более половины суммы, выделенной на ФЦП.
Аудиторы не называют все незавершенные объекты, однако поясняют, что семь из них — это новые СИЗО, из 13 строящихся изоляторов только шесть введены в эксплуатацию. Госпожа Блинова указала на два из недостроенных: СИЗО «Кресты-2» в Колпино под Санкт-Петербургом (12,69 млрд руб.) и СИЗО в Белореченске Краснодарского края (2,37 млрд руб.). Эти 15 млрд руб. Счетная палата назвала неэффективными расходами. Изучив список объектов в ФЦП, “Ъ” обнаружил еще ряд не введенных в эксплуатацию СИЗО. Это, в частности, СИЗО-11 в Борисоглебске Воронежской области (1,36 млрд руб.), СИЗО-3 в Чебоксарах (1,99 млрд руб.), а также СИЗО-7 в деревне Бутырки Свердловской области (2,46 млрд руб.). Строители на последнем объекте с февраля жалуются на отсутствие зарплаты и пишут об этом на стенах нового изолятора. СИЗО в Биробиджане ЕАО (2,64 млрд руб.) был открыт в марте этого года, но фактически начнет работу во второй половине года. Все указанные изоляторы — так называемые евро-СИЗО. Они строились по международным стандартам — с повышенным размером площади на одного человека, высокими потолками и т. д.
«ФСИН России ненадлежащим образом осуществляла планирование строительства и реконструкции объектов, неэффективно управляла реализацией программы»,— заявила госпожа Блинова. В качестве последствий она указала рост количества жалоб заключенных на условия содержания: с 2007 по 2016 год число удовлетворенных ЕСПЧ жалоб выросло в 28,5 раза. Руководитель международной правозащитной группы «Агора» Павел Чиков напомнил в связи с этим “Ъ”, что в последние годы ЕСПЧ стал быстрее коммуницировать (принимать к рассмотрению) жалобы из России и выносить решения. «Так что решения ЕСПЧ в 2014–2016 годах по большей части были сделаны по жалобам, отправленным с 2007 по 2014 год»,— пояснил господин Чиков. По его словам, требования к жалобам на условия содержания очень простые, и их составляют не только адвокаты, но и сами заключенные.
О невыполнении программы знают в правительстве. В концепции новой ФЦП «Развитие уголовно-исполнительной системы на 2017–2025 годы», утвержденной распоряжением правительства №2808-р от 23 декабря 2016 года за подписью председателя правительства Дмитрия Медведева, перечисляются итоги предыдущей ФЦП. Количество СИЗО и колоний, которые отвечают нормам российского законодательства (чаще всего речь идет о санитарных нормах площади), не достигло 100%, как предусматривала ФЦП. Показатели составляют 70,5% и 61% от общего количества соответственно. А количество «евро-СИЗО» достигло не 12%, а всего 6% от общего числа изоляторов. На новую ФЦП до 2025 года правительство готово выделить до 96,5 млрд руб., указано в концепции.
«Из года в год ФСИН стонет, что нет денег на создание нормальных условий для заключенных,— комментирует итоги проверки руководитель Института проблем современного общества Ольга Киюцина.— А оказывается, что финансирование не просто выделено в полном объеме, но еще и с превышением. При этом условия для заключенных так и не появились». Она напоминает, что Счетная палата постоянно выявляет во ФСИН нарушения, однако изменений в системе финансирования и контроля за работой ведомства не происходит. Коллегия Счетной палаты направит отчет в Госдуму и Совет федерации. «ФСИН России готовит комментарий по этой теме»,— сообщили “Ъ” в пресс-службе ведомства.
Ольга Киюцина, руководитель Института проблем современного общества
Совсем недавно отгремела история о том, как мать попросила о собственном аресте, чтобы не разлучаться с дочерью, задержанной на акции 12 июня. Суд ходатайство удовлетворил и арестовал обеих. История вызвала общественный резонанс, хотя ничего необычного в ней нет. Это нормальная российская практика: наказывать родственников тех, кого государство посчитало в чем-то виновными. К тому же практика не новая, берущая начало еще со времен ГУЛАГа.
О том, что происходит с родственниками заключенных, мало кто знает. И это далеко не только страдания от разлуки с любимым человеком. Это реальное моральное, а зачастую и физическое насилие. Знаете ли вы, что во многих тюрьмах приезжающих на свидание жен и матерей заставляют раздеваться догола? А в особо циничных случаях осматривают на гинекологическом кресле? Это делается под предлогом недопущения проноса чего-нибудь запрещенного. Несмотря на то, что законом предусмотрен только личный досмотр, как в аэропорту. Несмотря на то, что тюремной системе выделяются огромные деньги на разнообразные средства контроля: от металлодетекторов до служебных собак. Несмотря на то, что основными поставщиками запрещенных вещей в тюрьмы являются сами конвоиры, ежегодно выявляются сотни подобных случаев.
Знаете ли вы, что старенькую мать могут не пустить на свидание с сыном без справки об отсутствии у нее венерологических заболеваний? Как должна чувствовать себя пожилая женщина, которую фактически обвиняют в том, что она может вступить в половой контакт со своим сыном, да еще и заразить его чем-нибудь?
В век современных технологий логистики и экспресс-доставки родственники заключенных вынуждены собирать посылки, а сами заключенные не могут их получить по 2-3 недели. Родственники вынуждены преодолевать по пять тысяч километров, чтобы повидать любимого человека. На свидание могут не пустить. Или со свидания выгнать.
Делается все это с одной единственной целью: заставить молчать. У заключенного нет своего голоса. Его единственный рупор — его близкие. Если оторвать заключенного от близких, то его голоса больше никто не услышит. А значит, все меньше людей узнают о тех беззакониях, которые творятся в наших колониях. А значит, закон можно будет нарушать снова.
Мне самой пришлось пройти через все это. Восемь с половиной лет заключения мужа превратились в непрерывную борьбу. И эта борьба оказалась успешной: муж вернулся домой живой и невредимый. Системе не удалось его сломать, а нас разлучить. Теперь мне часто пишут родственники других заключенных. На этой неделе пришло письмо из Томска от Татьяны Скакалиной. Полгода она бьется, чтобы ей дали положенное свидание с мужем. Обивает пороги больших начальников, ей обещают свидание, назначают дату, она отпрашивается с работы, начинает собираться. Но за несколько дней до назначенной даты мужа закрывают в ШИЗО. И так несколько раз. Жаловаться страшно. Ведь могут отомстить близкому человеку.
Тюремщики «жалобщиков» не любят. Потому что боятся. Ведь они знают, что нарушают закон. И что в один прекрасный день за это можно ответить. Ведь далеко не всегда удается «спрятать концы в воду», договориться с проверяющими, заставить замолчать свидетелей. Ежегодно сотни сотрудников тюремного ведомства сами отправляются за решетку.
Я могу посоветовать только одно — боритесь. Не пытайтесь давить на жалость — слабых тюремщики презирают, ломают, используют. Не верьте обещаниям и посулам — обманут. Не верьте слову офицера — в этой системе нет места для офицерской чести. Не рассчитывайте на чью-либо помощь — делайте все сами. Не ввязывайтесь в сомнительные истории с участием сотрудников. Не давайте взяток. Не нарушайте закон. Не делайте ничего такого, что может быть использовано против вас.
Постарайтесь сделать свою борьбу публичной. Выкладывайте копии жалоб в открытый доступ (например, на gulagu.net). Пишите в соцсетях. Пишите журналистам, возможно, кого-то заинтересует ваша история. Не бойтесь указывать настоящее имя. В нашей стране быть родственником заключенного не позорно. А для человека, чья фамилия хоть раз промелькнула в прессе, риски снижаются — его боятся трогать.
Ищите нестандартные решения, на которые у тюремщиков нет шаблона. Вас как минимум заметят. Заметных не трогают — по крайней мере, физически.
Стравливайте проверяющих между собой. Круговая порука разрывается, когда речь идет о личной ответственности какого-то чиновника.
Проявляйте максимальный интерес к судьбе близкого человека. Если опасаетесь обращать на себя внимание жалобами и вопросами, демонстрируйте свою заботу другими способами: приезжайте на свидания, общайтесь через таксофон, отправляйте посылки, лекарства, пишите письма, шлите переводы. Пусть понемногу, но часто. Если тюремщики знают, что за заключенным присматривают, к нему относятся иначе. И несчастья с такими заключенными случаются гораздо реже.
Оставайтесь рядом со своими близкими, пусть не физически, но хотя бы морально. История о самопожертвовании матери, с которой я начала, абсолютно правильная. Именно так и должны поступать любящие люди. Быть рядом, чтобы защитить.
И не бойтесь. Страх — это оружие тюремщиков. Наше оружие — открытость, публичность. И закон. Очень многое можно сделать, если уметь им пользоваться.
