Ольга Киюцина, руководитель Института проблем современного общества
Про детей
Полтора месяца назад я обратилась к Уполномоченному по правам человека с просьбой обратить внимание на проблему детей, рожденных в местах лишения свободы. О проблемах в конкретном учреждении – КП-48, расположенном в поселке Курдояки Красноярского края, мы узнали полгода назад. В эту колонию привозят женщин на последних сроках беременности и оставляют вплоть до достижения детьми трехлетнего возраста.
Полгода мы писали во все инстанции о том, что условия в колонии просто ужасающие, и никак не подходят для содержания детей. А отношение к молодым матерям и их детям со стороны администрации просто скотское.
Что детей нормально не кормят. Что над кормящими матерями сотрудники ФСИН откровенно издеваются, не дают ни присесть, ни прилечь, не обеспечивают им нормального питания. Из-за чего у матерей попросту пропадает молоко. Что из столовой даже кусок хлеба вынести нельзя, чтобы не получить взыскание.
Из ответа ГУФСИН по Красноярскому краю:
Что прибывших в учреждение на седьмом месяце беременности женщин заставляют по нескольку раз приседать. Что беременные женщины вынуждены посещать уличный (надворный) туалет. При том, что температура воздуха в зимний период в этих местах нередко опускается до минус 30-40 градусов.
Из ответа ГУФСИН по Красноярскому краю:
Причем эти нечеловеческие условия созданы не для каких-то матерых уголовников, а для женщин, осужденных за преступления, совершенные по неосторожности. И тех, кого за хорошее поведение в виде поощрения перевели с более строгого режима. Но здесь про нормальное человеческое отношение просто не знают. Здесь Краслаг. Так это место называют еще со времен ГУЛАГа.
Работают здесь династии тюремщиков. Из поколения в поколение передающие «опыт» общения со «спецконтингентом».
Сама колония расположена в глухой тайге. В четырехстах километрах от краевого центра и в пятидесяти километрах от ближайшего города и ближайшей больницы. Хотя, согласно статистике самого ФСИН, всего 11% новорожденных здоровы, 23% детей появляются на свет с хроническими заболеваниями, а 1% рождаются инвалидами.
Какому умнику пришла в голову мысль отправлять рожениц в учреждение, находящееся в столь большой зоне риска, в глуши, вдали от благ цивилизации и высокотехнологичной медицинской помощи? В том числе вдали от так помпезно запущенных перинатальных центров? Или этих детей не жалко и в случае проблем со здоровьем их можно просто списать со счетов?
Возникает чувство, что место было выбрано специально, чтобы никто не видел, как на самом деле кормят, поят, одевают и лечат маленьких граждан страны. Чтобы спокойно разворовывать средства, выделенные на их содержание.
Про контролирующие органы
Проблема показалась мне настолько серьезной, что я решила озвучить ее сразу на самом высоком уровне. Второму человеку в системе ФСИН: генералу Рудому А.А. Генерал меня выслушал и сказал: «Если выяснится, что это правда, кому-то будет очень больно». И взял вопрос на личный контроль.
А потом посыпались отписки из контролирующих органов. Где говорилось о том, в каких прекрасных условиях живут дети и их матери. Правда, в ответе из ГУФСИН несколько смущало, что предназначенные для детей продукты заменяют на другие продукты. В том числе молоко на … молоко. Сметаны, сыра, других кисломолочных продуктов дети попросту не видели. Так же как и свежих фруктов.
Из ответа ГУФСИН по Красноярскому краю:
Но контролирующие органы искреннее посчитали, что это вполне нормально. Более того, так посчитала и Уполномоченный по правам ребенка в Красноярском крае И.Мирошникова. Ответ которой почему-то слово в слово повторял размещенное на сайте ГУФСИН по Красноярскому краю сообщение о том, что питание детей организовано в соответствии с нормами.
Из ответа начальника КП-48:
Из ответа ГУФСИН по Красноярскому краю:
Из ответа Нижнепойменской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в ИУ:
Из сообщения ГУФСИН по Красноярскому краю:
Из ответа Уполномоченного по правам ребенка в Красноярском крае:
ГУФСИН по Красноярскому краю отписалась, что в 2016 году был заключен госконтракт на поставку продуктов питания для детей на сумму 533 тыс.руб. Забыв при этом упомянуть, что этот контракт был заключен именно после наших жалоб. А также то, что до этого контракты на поставку питания для детей не заключались. По крайней мере, мы таковых не нашли. А на наш журналистский запрос с просьбой сообщить номера госконтрактов ФСИН даже отвечать не стала, отписавшись, что «интересующая Вас информация размещена в открытом доступе»
Из ответа ГУФСИН по Красноярскому краю:
Из ответа пресс-службы ФСИН России:
В ответах особо подчеркивалось, что все дети находятся на искусственном вскармливании. В колонии не осталось ни одной кормящей матери. И это только подтверждает слова одного из родственников осужденной о том, что питание матерей настолько скудное, и нервное напряжение из-за хамского отношения сотрудников настолько сильно, что молоко попросту пропадает.
Из сообщения ГУФСИН по Красноярскому краю:
Из ответа Уполномоченного по правам ребенка в Красноярском крае:
Еще из ответов выяснилось, что ближайший педиатр находится в 50 километрах от колонии (Нижнеингашская ЦРБ). Но этот факт у Уполномоченного по правам ребенка в Красноярском крае не вызывал совершенно никаких вопросов. Хотя, судя из ответа, И.Мирошникова неоднократно посещала данное учреждение.
Из ответа Уполномоченного по правам ребенка в Красноярском крае:
Правда, почему-то забыла указать, совершала ли она подобные поездки после наших обращений в ее адрес (обращение, отправленное нами на ее имя в сентябре, И.Мирошникова просто перенаправила в прокуратуру по надзору). А наш запрос с просьбой дать пояснения по этому поводу, в дальнейшем был проигнорирован в нарушение закона о СМИ.
В том числе и вопрос о несоответствии ее разъяснений ответу ФСИН. Уполномоченный по правам ребенка утверждала, что продукты для детей выдают со склада пять раз в день. А ГУФСИН по Красноярскому краю – что раз в пять дней.
Из ответа Уполномоченного по правам ребенка в Красноярском крае:
Из ответа ГУФСИН по Красноярскому краю:
А еще в ответе уполномоченного по правам ребенка в Красноярском крае подчеркивалось, что жалоб от матерей к ней не поступало.
Из ответа Уполномоченного по правам ребенка в Красноярском крае:
Из сообщения ГУФСИН по Красноярскому краю:
И это совершенно не удивительно. Ведь только за 1 полугодие 2016 года осужденные в этой колонии-поселении 45 раз водворялись в штрафной изолятор, администрация выявила аж 12 злостных нарушений. Такие взыскания означают резкое ухудшение положения осужденных (в том числе возврат на более жесткий режим) и фактическое лишение возможности условно-досрочного освободения. При этом положительную характеристику к УДО за это время получило всего 13 осужденных (отрицательную – 60 человек). В таких условиях вряд ли кто-то посмеет жаловаться.
Из ответа ГУФСИН по Красноярскому краю:
Тем более что осужденные прекрасно понимают на чьей стороне проверяющие органы. Ведь проверяющие раньше никогда не находили никаких нарушений в действиях администрации. Видимо, так искали.
Более того, в ответе Уполномоченного по правам ребенка в Красноярском крае И.Мирошниковой мы увидели откровенную угрозу. Нам сообщалось, что нахождение малолетних детей с осужденными матерями в учреждениях подобного типа (колония-поселение) нормами федерального законодательства не предусмотрено. И что альтернативой является только разлучение матери и ребенка, вывод детей с территории учреждения, передача их в семьи родственников, опекунов или в детские учреждения края. Иначе как «будете жаловаться, отберем детей», воспринять эту информацию мы не смогли.
Из ответа Уполномоченного по правам ребенка в Красноярском крае:
Хотя ранее Нижнепойменская прокуратура по надзору сообщала нам, что содержание детей вместе с матерями полностью соответствует нормам законодательства.
Из ответа Нижнепойменской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в ИУ:
А в ответе от 22.12.2016 ФСИН сообщила, что слухи о помещении детей в детские дома не соответствуют действительности.
Из ответа ФСИН России:
А поскольку и общественники, и родственники осужденных не перестали требовать соблюдения прав детей, угроза была тут же реализована. Приехавшие в колонию-поселение сотрудники органов опеки и попечительства стали требовать от матерей передать детей родственникам или в детский дом. В противном случае матерям пригрозили найти повод лишить их родительских прав.
20.01.2017 ФСИН фактически подтвердила это, сообщив, что законом не предусмотрен внесудебный порядок изъятия детей у матерей без лишения родительских прав.
Из ответа ФСИН России:
Многие матери написали отказы. Просто потому что боятся за своих детей: после лишения родительских прав восстановить их крайне сложно. Хотя добровольно расставаться с детьми никто не хотел. Напомню, это колония-поселение, самый мягкий из возможных видов наказания, связанных с лишением свободы. А значит, осужденные матери в ближайшее время могут рассчитывать на условно-досрочное освобождение.
Более того, согласно закона, в колонии-поселении осужденные имеют право проживать вместе с семьями. Правда, с разрешения администрации. Но такого разрешения добиться еще никому не удалось.
Тех, кто не написал отказы, продолжили шантажировать. Теперь ответ пришел уже из Аппарата общественной палаты Российской Федерации. Почему-то именно туда обращения родственников и общественников были перенаправлены Уполномоченным по правам ребенка при Президенте РФ А.Кузнецовой. Хотя совершенно не ясно, какое отношение Общественная палата имеет к правам детей. И почему чиновник, прямо отвечающий за эти права, не стал рассматривать обращение в отношении одой из наименее защищенных категории детей.
Возможно, потому, что семья А.Кузнецовой прямо связана с ФСИН. По некоторым данным, отцом омбудсмена является Булаев Юрий Александрович, заместитель начальника исправительной колонии №4 города Пензы.
Из разъяснений Общественной палаты следует, что оказывается, еще в сентябре 2016 года прокуратурой Красноярского края и Генеральной прокуратурой выявлены нарушения законодательства. Заключающиеся в том, что для детей не было создано соответствующей социальной инфраструктуры, а также условий для обеспечения защиты от факторов, негативно влияющих на их интеллектуальное, психическое и нравственное развитие.
Из ответа Аппарата Общественной палаты РФ:
Однако, согласно полученного нами ответа из Нижнепойменской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в ИУ от 18 октября 2016 г., никаких нарушений законодательства в отношении детей прокуратура в сентябре не выявляла.
Из ответа Нижнепойменской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в ИУ:
Единственное выявленное прокуратурой нарушение заключалось в ненадлежащем санитарном состоянии туалетов. После чего по представлению прокурора была произведена побелка туалетов и откачка из ям.
Из ответа Нижнепойменской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в ИУ:
То есть сначала нарушений не выявили. А потом вдруг нашли их и оформили задним числом.
Полгода разные проверяющие органы твердили нам, что в колонии все в порядке. Все это время они получали зарплату. Региональный уполномоченный по правам ребенка не удосужилась не то, чтобы перепроверить информацию от ФСИН, но даже переписать ее так, чтобы текст не цитировался слово в слово.
Для чего мы кормим всю эту ораву тунеядцев? Которые на протяжении многих лет не замечали проблемы? А потом, когда им ткнули в проблему носом, на протяжении полугода придумывали отписки. В штате аппарата Уполномоченного по правам человека в Красноярском крае числится 18 сотрудников. В том числе в штате регионального Уполномоченного по правам ребенка – 3 сотрудника
Доход Уполномоченного по правам человека в Красноярском крае Денисова М.Г. в 2015 г. составил 1,8 млн.руб. Доход Уполномоченного по правам ребенка в Красноярском крае Мирошниковой И.Ю. составил 1,3 млн.руб. Всего доходы аппарата уполномоченных только по одному Красноярскому краю составили почти 19 млн.рублей. И это только зарплаты! Без учета других расходов на содержание!
Зачем мы их содержим, если они не могут решить проблему 29 детей!
Ведь проблему так никто и не начал решать! Вместо того, чтобы заниматься организацией нормальных условий содержания для детей, эти бессовестные люди решили разлучить их с матерями. Действуя якобы в интересах этих самых детей. Вместо того, чтобы заставить ФСИН исполнить закон и разрешить проживание женщин вместе с их детьми. И не в глухой тайге, а в городе, где есть соответствующая социальная инфраструктура. Тем более что колоний-поселений в городах Красноярского края предостаточно.
Но Общественная палата, Министерство образования и науки Красноярского края, региональный уполномоченный по правам ребенка, органы опеки и попечительства и прокуратура совместно решают вопрос о том, чтобы забрать детей у матерей. На что не имеют никакого права ни с точки зрения закона, ни с моральной точки зрения!
Из ответа Аппарата Общественной палаты РФ:
Хотя единственный возможный способ это сделать – лишить матерей родительских прав. Или заставить отказаться от детей якобы «добровольно». А арсенал способов воздействия тюремщиков на заключенных для «добровольного согласия» мы все прекрасно знаем.
17 матерей с угрозой для собственной безопасности продолжаются биться за своих детей! А им говорят, что просто подгонят автобус, и всех детей заберут силой!
Из ответа ФСИН России:
И, судя по всему, огромное количество прокуроров и уполномоченных, на бумаге защищающие права обычных людей, на самом деле покрывают халатность и бездействие друг друга и защищают права ФСИН. Которое является одним из самых богатых ведомств в стране, занимающим 6-ю строку в нашем бюджете. У которого есть деньги на содержание своих сотрудников (70% бюджета ФСИН идет на выплаты тюремному персоналу), не выполняющих ни собственные обязанности, ни требования закона. И у которого не находится возможностей организовать нормальные условия содержания даже для малолетних детей!
Про государственную политику. Декларируемую и настоящую
С ребенком из детского дома я впервые столкнулась, когда мне было 10 лет. В наш детско-оздоровительный лагерь на лето привезли девочку, у которой мама сидела в тюрьме. Мечта у этой девочки была только одна. Чтобы мама к ней вернулась.
Несколько месяцев назад Зампред Совета при правительстве по вопросам попечительства в социальной сфере Юлия Басова в интервью Известиям говорила прекрасные слова о том, что необходимо дать возможность матерям проживать совместно с детьми после родов и до трех лет. Что совет добился утверждения «дорожной карты» ФСИН, согласно которой за пять лет, то есть к 2021 году, во всех федеральных учреждениях — колониях и СИЗО — должно быть обеспечено совместное проживание женщин с детьми до трех лет. Что очень большая ответственность ложится на органы опеки и попечительства, которые должны продумать, каким образом сделать так, чтобы родившие в колониях женщины оставались с детьми и после выхода из мест заключения становились хорошими родителями.
И в это же время в Красноярском крае органы опеки, ФСИН, уполномоченный по правам ребенка и Общественная палата делают все, чтобы разлучить матерей с детьми.
Запрос на имя Зампреда Совета при правительстве по вопросам попечительства в социальной сфере Юлии Басовой направлен 11.01.16, ответа нет.
Запрос в виде открытого письма на имя Уполномоченного по правам ребенка А.Кузнецовой был направлен 13.12.2016. Ответа нет.
Повторный журналистский запрос Уполномоченному по правам ребёнка в Красноярском крае И.Мирошниковой (в форме открытого письма) направлен 11.01.17 (срок ответа на журналистский запрос по закону – 7 дней). Ответа нет.
Заявление на имя Первого заместителя директора ФСИН России А.Рудого, отправлено на его рабочий e-mail 20.12.2016. Ответа нет.
Наши запросы и ответы из государственных ведомств за полгода: http://i-pso.ru/wp-content/uploads/2017/01/Курдояки-КП-48.zip
Нужна помощь:
1) Юристов, чтобы не дать отобрать детей
2) Контакты людей и организаций, занимающихся правами детей
3) Финансовая поддержка. Перевод можно сделать на карту Сбербанка №4276855011038235
Публикации в прессе: